Культура Древнего Египта. Материальное и духовное наследие народов долины Нила - [41]
Это была эпоха деятельных, энергичных и открытых людей. Путь к успеху обязательно проходил через выражение полной лояльности по отношению к царю и тяжелый труд в течение всей жизни. Принятие того, что царь премудр и вездесущ, не исключало индивидуального стремления к улучшению благосостояния и продвижению по службе. Насколько мы можем судить, умные, внимательные и деятельные люди могли найти свое место и практически обрести независимость, несмотря на полную преданность фараону. Если учесть, что первый порог Нила находился в 800 километрах от столичного Мемфиса и что передвижение по реке было довольно медленным, то становится очевидным, что находившимся там чиновникам и местным правителям была дарована возможность действовать в большей степени по собственному усмотрению. Например, таким образом вела себя могущественная знать, жившая в районе первого порога, которая осуществляла контроль за южной границей Египта, направляла политические и торговые миссии в Судан и провозила обратно скот и дорогостоящие товары. Эти люди были первопроходцами, исследователями и полномочными дипломатическими представителями. «Вот же, когда [нубийский] князь земель Иричет, Сетиу и Вавата увидел мощь и численность войска [нубийцев] земель Ям, которые возвращались со мной в столицу, а также армии, что была послана со мной, то этот принц послал и подарил мне взрослый и молодой скот и указал мне путь к вершинам Иричет, ибо я был намного более внимательный, чем любой из придворных или погонщиков каравана, что прежде посылали в страну Ям… И вот Его Величество послал меня в Ям в третий раз. Я вышел из Ху [?] на Путь оазиса. Узнал я, что правитель Ям ушел в земли ливийцев Чемех, чтобы разгромить Чемех вплоть до западной границы небосклона. Я отправился в земли Чемех вслед за ним. Я умиротворял его до тех пор, пока он не воздал хвалу богам во имя Правителя»[53]. Слово «умиротворял» может означать «заставлял» или «подкупал». В любом случае результатом этого действия стало распространение египетского миропорядка благодаря энергичному и самостоятельному поступку вельможи.
Во все времена неотъемлемой частью древнеегипетской литературы являлись поучения, написанные обычно в форме обращения отца к сыну и содержащие советы о надлежащем поведении и манерах. Именно таким образом они понимали мудрость, и символично, что практичные египтяне прославляли этот вид «учения», которое становилось основой для формирования личного поведения и принципов. Эти произведения ни в коей степени не были религиозными или этическими, в них описывались типичные ситуации, с которыми может столкнуться начинающий чиновник при общении с высокопоставленными лицами, во время пребывания в суде, при неожиданной неудаче, при женитьбе или налаживании хозяйства. К современным аналогам таких поучений можно отнести «Письма к сыну» лорда Честерфилда или практические советы из «Альманаха бедного Ричарда». Мы располагаем сборниками поучений разных эпох, и они бесценны для исследователя, стремящегося постигнуть дух разных эпох, по крайней мере в том, что касается повседневности. Поскольку в течение более чем двух тысячелетий эти поучения были проекцией древнеегипетской культуры на обыденные ситуации и так как для данной культуры характерны постоянные перемены, несмотря на (как это ни парадоксально) стремление ее носителей подчеркивать ее неизменность, нет ничего удивительного в том, что общая форма текстов и многие поучения сохранялись в течение длительного периода. В то же время дидактические сочинения разных эпох определенно отличаются друг от друга, так как соответствуют реалиям своего времени[54]. Они стали наиболее наглядным примером того, как вопреки ходу истории древние египтяне сохраняли основные черты своей культуры путем ее постоянной внутренней перестройки. Конечно же возникает вопрос: как долго можно вносить количественные изменения, не вызывая изменения качества, или как долго можно совершенствовать и подгонять целое без изменения его сути? Феномен Древнего Египта заключается в успешном отрицании перемен путем молчаливого согласия с этими изменениями – точно так же, как египтяне отрицали смерть как факт, при этом принимая ее в качестве перехода в другую жизнь. Поучение визиря Птаххотепа было составлено в духе Древнего царства, а Поучение мелкого чиновника Аменемопе пронизано духом времени, следовавшего за эпохой мирового могущества Египта. Между этими сочинениями лежит от полутора до двух тысячелетий. Но некоторые отрывки более позднего текста, Поучения Аменемопе, почти в точности совпадают с более ранним текстом, Поучением Птаххотепа, и возникает первое впечатление, будто житейская мудрость и этика повседневной жизни абсолютно не менялись и не могли меняться. Тем не менее при более внимательном изучении этих двух текстов становится очевидной их огромная разница. Птаххотеп выглядит нерелигиозным, открытым, энергичным, уверенным в себе, что полностью соответствует духу Древнего царства, в то время как Аменемопе благочестив, замкнут, спокоен и нетребователен – в соответствии с духом благочестивой покорности поздних периодов. Нам не найти лучшего доказательства мнимой неизменности и в то же время того, что в действительности в Египте произошли значительные перемены.
