Культура Древнего Египта. Материальное и духовное наследие народов долины Нила - [132]

. Отныне человек должен быть послушным и покорным, поскольку ему было твердо сказано, что он ничего собой не представляет, что он ничто без его богов. Появились покаянные гимны, основной мыслью которых было то, что человек греховен по природе своей, тогда как бог по природе своей милосерден, в более поздних дидактических произведениях говорится, что человек без бога беспомощен и обречен с самого начала. «Бог [всегда] удачлив, тогда как человек всегда неудачлив. Человек предполагает, а бог располагает». «Ибо человек есть [лишь] глина и солома, а бог – его строитель, и он сносит или возводит каждый день. Он делает сотню бедняков, если желает того, или делает сотню надсмотрщиков [?]»[402].

Подобная дисциплина отнимала всю радость жизни. Сногсшибательная беззаботность и жажда жизни исчезли из текстов, как и со стен гробниц. Отныне смерть стала считаться освобождением от духовной пустоты мира. Аменемопе сказал со вздохом: «Как весел тот, кто добрался до Запада, если он в безопасности в руке бога»[403].

Артерии Египта иссыхали, и форма в культуре все больше вытесняла содержание. Началось ревностное соблюдение ритуалов и обрядов, ставшее постоянным занятием для рук и уст людей, у которых отняли свободу творчества. В конце эпохи Нового царства и в Поздний период стали активно развиваться и пользоваться популярностью колдовство, различные разновидности защитной магии, демонология, поиски знамений и обращения к оракулам. Постоянно занятые уже установленными формами, египтяне могли забыть, что им стало недоступно индивидуальное самовыражение. Можно было не обращать внимания на то, что чистый снаружи кубок пуст.

Античные авторы нарисовали весьма любопытную картину египетской культуры. Хотя греки и видели египтян, они никогда не смогли бы их понять, поскольку их собственное мироощущение и культура значительно отличались от характерных для жителей долины Нила, а также потому, что Египет уже закуклился в собственном фальшивом прошлом. Греческие писатели делали множество ложных заявлений и часто неверно истолковывали то, что действительно видели. При этом, как правило, они довольно точно передают свое впечатление от египетской культуры, которая окаменела и сама неверно интерпретирует собственные лелеемые останки. Например, для ранней религии Египта не было характерно почитание животных. Термин «почитание» неточен, и его не следует применять, говоря о явлениях, происходивших до 1-го тысячелетия до н. э., когда исчезла поистине древнеегипетская религия, оставив после себя лишь пустую оболочку. В раннем Египте животные не были сакрализованы сами по себе. Напротив, единственное животное выбиралось, чтобы стать воплощением бога, подобным статуе, которая представляет собой лишь удобное место для того, чтобы он мог войти в нее и выполнять свои функции, но не имеет никакого сакрального значения без его присутствия. За животным, посвященным богу, нужно было ухаживать, его следовало уважать, но лишь как своего рода храм, и не более того. В позднем Египте произошло смешение формы и содержания, стал отправляться такой строгий и детализованный культ священных животных, что термин «поклонение животным» перестал быть голословным, и его содержание было правильно передано греками.

С другой стороны, античные авторы ошибочно приписывали египтянам веру в переселение человеческих душ после смерти в иные формы жизни, например животных[404]. Это произошло из-за недопонимания представлений о возможностях и могуществе умершего, связанных с заупокойным культом. Умерев, египтянин становился ах, то есть «тем, кто наделен силой». Часть этой силы, которую можно получить только после смерти, состоит в способности принимать любой облик (лотоса, сокола или любого другого живого существа), какой умерший ни пожелает, что позволяло ему свободно передвигаться, вернуться на землю или просто получать удовольствие. Так, в Книге мертвых приведены магические заклинания для превращения в различных существ, но они были временными и подчинялись только воле умершего[405]. Здесь ни в коем случае речь не идет о представлениях о метемпсихозе, согласно которым душа умершего немедленно переселяется в единственное животное и остается там до конца его жизни. Вера египтян в произвольный выбор форм для временного пристанища души была насколько непривычна грекам, что неудивительно, что последние неверно ее отразили, однако это может послужить предупреждением нам о том, что не следует слепо доверять их описаниям, основанным только на личных наблюдениях.

Хотя мы, таким образом, должны с известной осторожностью пользоваться наблюдениями греческих авторов, чей образ мысли настолько сильно отличался от египетского, что они так и не смогли добиться полного понимания этой культуры, а детали и разъяснения получали от египтян, которые сами давно утратили правильное восприятие собственной культуры ранних периодов, все же из античных текстов можно почерпнуть кое-что важное, например получить впечатление о народе, полностью посвятившем себя форме. Так, Геродот огромное внимание уделяет описанию ритуалов и обрядов, знамений и оракулов, что довольно точно соответствует той роли, которую ритуалы и магические практики играли в Египте Позднего периода