Кукольник из Кракова - [42]

– Но мне придется превратить кукол обратно в детей, как только они выйдут из гетто. Не могут же они оставаться куклами. Они не должны прожить так свою жизнь, – сказал он.

– Они и не смогут жить в магазине, – согласилась с ним Каролина. – Их обязательно кто-нибудь увидит. И потом, у тебя в квартире для них мало места.

– Отец Кароль в церкви Святой Марии закрывает глаза на то, что люди продают и покупают там продукты, и из его проповедей я понял, что он не одобряет то, как немцы обходятся с евреями. Может быть, он сможет помочь, – сказал Кукольник. – Если, конечно, я смогу убедить его, что еще не окончательно свихнулся.

И с сухим, как треск дров, смешком он постучал себя по голове.

– Когда он увидит, как ты превращаешь кукол снова в детей, ему придется поверить в то, что волшебство существует, – стояла на своем Каролина.

– Но прежде чем говорить с отцом Каролем или идти в гетто, я должен посмотреть, смогу ли превратить игрушечную бабочку снова в настоящую, – сказал Кукольник. – Я не хочу подвергать Рену опасности, если не буду абсолютно уверен в том, что смогу ей помочь.

Осторожно, как только мог, он накрыл свободной рукой бабочку и так плотно зажмурил глаза, что, казалось, ему стало больно. Каролина наблюдала за ним, и ее стеклянное сердце трепетало от ощущения волшебства, которое возникало вокруг них.

Кукольник убрал руку. И в тот же миг Каролина увидела, что бабочка больше не игрушечная – она стала тем самым хрупким существом, которое Брандт чуть не уничтожил.

– Сработало, – сказал Кукольник. – И вправду получилось.

У него был такой вид, словно ему одновременно хотелось смеяться и плакать от облегчения. Каролина чувствовала то же самое.

Наконец-то они нашли способ помочь своим друзьям.

Глава 16. В лес

Крыс-охранник никогда не разговаривал с Каролиной, и ее гнев рос и рос в тишине, словно колючий куст. В комнате, где она работала, было только одно окошко высоко над головой, но Каролине был виден край дальнего леса, а еще плачущие куклы, которых тащили мимо ее тюрьмы на костер.

Но в их последние минуты жизни она ничего не могла для них сделать. Ее иголка была слишком маленькой, чтобы служить оружием, а слов, которые могли бы их утешить и ободрить, у нее не было.

После захода солнца охранник шел спать вместе с другими крысами, а Каролина сворачивалась клубком на мотках шелка и сундуках с алмазами и опалами. Это была красивая тюрьма – наверное, самая красочная в Стране Кукол, но все равно ее держали здесь против воли.

Каждую ночь окно становилось для нее искушением, но оно было так высоко, что Каролина не могла определить, сможет ли пролезть в него. Она боялась, что, преодолев все препятствия и забравшись по стене, обнаружит, что ей все равно не выбраться. А если крысы увидят, что она пыталась совершить побег, костра ей не миновать.

Да и куда она пойдет, если все же удастся бежать?

Единственным местом, которое она могла себе представить, был темный лес, а лес, как говорили, глотал всех, кто осмеливался в него войти. Каролина знала, что леса почти такие же голодные, как крысы. Но они могут быть добрее, и с этой мыслью Каролина начала готовиться к побегу. Она просто не могла сделать для крыс больше ни одного стежка, даже если бы это стоило ей жизни.

Они не были достойны той красоты, которую она создавала.

Каролина поставила сундуки с драгоценностями один на другой и медленно, чтобы не шуметь, стала взбираться на них. Добравшись до окна, она ухватилась за край, подтянулась и высунулась. Это было очень узкое окошко, слишком узкое для крысы, которая захотела бы в него протиснуться.

Но оно отлично подходило для куклы.

Под окном промаршировала группа крыс-солдат, и Каролина шмыгнула обратно. Они были так близко! Теперь ее не было видно. Крысы помедлили несколько ужасных мгновений, тянувшихся, казалось, несколько жизней, и пошли дальше.

Каролина подождала, пока они исчезли во мраке, и мягко спрыгнула на землю.

Она грациозно подобрала юбки и побежала к лесу. Ей казалось, что ее ноги бьют о землю, как барабаны. Но она не оглядывалась, чтобы посмотреть, не гонится ли за ней кто-нибудь из охраны.

Ей нужно было бежать.

Лес маячил перед ней, как раскрытая пасть, темная и, без сомнения, полная зубов. Но Каролине было все равно; она мчалась туда, мысленно моля, чтобы лес позволил ей исчезнуть в нем.

И лишь коснувшись пальцами ствола первого дерева, она поняла, что ее мольбы были услышаны. Если продолжать бежать, подумала она, крысы никогда ее не поймают.

Глава 17. Трансформация

На следующее утро, когда Кукольник и Брандт вместе завтракали в кафе неподалеку от магазина, Кукольник высказал капитану свою просьбу. Большинство столиков были пусты. Теперь никто, кроме злых колдунов и ведьм, не мог позволить себе ходить в кафе, а поэты и художники отложили свои перья и краски ради выживания. Хуже того, многие из них были арестованы за свои произведения.

– Вы хотите отправиться в гетто? – переспросил Брандт, когда Кукольник закончил излагать выдуманную им с Каролиной историю. – Что ж, это необычная просьба, но, думаю, получить разрешение будет не слишком трудно.