Куколка - [37]
Машинка вздрогнула, когда гематрица вернулась к ней на капот.
И поехала по столу кругами.
– Наши, – сказал Лука Шармаль.
За его спиной на стене висел старомодный, плоский и черно-белый портрет Эмилии Дидье, в девичестве – Шармаль. Угол портрета наискось пересекала траурная лента.
– Наши, Эми. Ты не солгала мне.
Банкир подумал и поправился:
– Мои.
Это «мои…», торжество не чувств, но логики, сухое и питательное, как пищевой концентрат, преследовало Лючано до самого пробуждения.
Глава четвертая
Клоуны на арене
– Откройте!
Волшебный ящик смялся в жестяной блин, словно мобиль, списанный в утиль, под грави-прессом. Нити перепутались, пучки втянулись в зыбкое тело сна, прячась под костяным панцирем; в отличие от черепахи, сон удирал со всех ног, сипя чахоточными легкими.
Дико болела голова.
– Борготта! Я не знаю, что с вами сделаю!
«А если не знаешь, – подсказал издалека рассудительный маэстро Карл, – то и нечего разоряться. Пойди, пораскинь умишком, выясни и уж после ори под дверью…»
– Борготта! У вас арена! Через десять минут!
У нас арена, вяло подумал Лючано. Вот ведь какие дела. А мы пришли от Юлии, не раздеваясь, плюхнулись на кровать, забили на арену большой-большой кронштейн и задрыхли, как опытный солдат перед боем. Что-то многовато мы спим в последнее время. И ночью, и днем. Бездельничаем, а спим, будто землю лопатим с рассвета до заката…
– Немедленно! Ну, ты у меня…
– Войдите!
Голосовой привод сработал, открыв внешний доступ в номер. Миг спустя Лючано пожалел о своем гостеприимстве: его подняло с кровати, покрутило в воздухе и чувствительно приложило об стену, между выходом на балкон и аркой, ведущей в кухоньку.
– Сукин сын! Он тут бока давит…
Жоржа, охваченного бешенством, Лючано раньше не видел. Да что там видел! – вообразить не мог, что ланиста, живое воплощение апатии, иронии и сибаритства, однажды превратится в хищную птицу. Тонкие пальцы вцепились в рубашку так, что трещала ткань. Глаза пылали двумя угольками. Тощие, слабые на вид руки трясли добычу, рискуя сломать Тарталье позвоночник. Рот изрыгал брань, окутанную сигарным духом.
– Мерзавец! Карцера захотел?
– Умыться бы, – робко предложил Лючано.
– Кровью умоешься! – кто бы сомневался, что ланиста в случае чего способен исполнить обещание. – Бегом за мной! На арену!
Странное дело: голова перестала болеть. Совсем. Как если бы ее отрубили. На ходу заправляя рубашку в брюки, приглаживая остатки волос, вставшие от такого пробуждения дыбом, Лючано еле поспевал за ланистой, несшимся по гладиаторию резвей аэроглиссера. Складывалось впечатление, что Жоржу позарез надо втолкнуть новенького семилибертуса на арену в положенный час, а там хоть трава не расти.
– Не отставать! Чтоб ты сдох, Борготта! Шесть минут до арены…
«Опоздаем – убьет. Честное слово, убьет. Он псих, маньяк!»
«Всех убьют, – прокомментировал Добряк Гишер, человек циничный и доброжелательный. – Рано или поздно. Главное, дружок, будут ли тебя мучить перед смертью. Вот в чем вопрос!»
Мысли, совершив под влиянием Гишера неописуемый кульбит, перескочили от бешеного Жоржа к записке юных гематров. Проклятье, они рехнулись, эти дети! Кому взбредет в голову на вас покушаться, дурачки? Юлии? Нарочно выкупила, чтобы прикончить, не торопясь? Или речь об опасном эксперименте с вероятным смертельным исходом? Нет, слишком ценный материал, чтобы разбрасываться… Гай? Продал двух рабов и потом так огорчился, что решил: «Не доставайтесь вы никому!»?
Бред, ахинея…
Отчего сомнения нельзя, как записку, сунуть в прикуриватель и дождаться, пока бумага не осыплется на пол хлопьями сизого пепла?!
Почему Вселенная не рухнула, когда внуки Луки Шармаля оказались в рабстве? Не родной же дед пустил их с аукциона, в припадке любви?! Как сетовать на собственную судьбу, если маленькие Шармальчики парятся на веслах галеры! Рассказать Юлии про записку? Сообщить в полицию? Начать корчить из себя телохранителя?
Ну почему я? Почему всегда и вовеки веков – я?!
– Быстрее! Шевели ногами!
Лестница.
Второй этаж.
Не хотелось думать, что еще четыре – нет, уже три минуты, сто восемьдесят жалких секунд, и сам Лючано окажется на арене. Рассудок, силой вырванный из сна, грезил наяву. Представлялись дети, за которыми толпой гонятся убийцы, размахивая вероятностью в 76% – Юлия, Тумидус, дедушка Лука, электрический бандит Гассан аль-Маруди, ланиста Мондени… Затем дети слились воедино, образовав гладиатора Борготту – он топтался на арене, держа в руке дубинку, утыканную гвоздями. Убийцы надвигались на героя – легат, Юлия, Жорж, электро-Гассан…
– Успели! Удачи, Борготта!
Толчок в спину придал Лючано дополнительное ускорение.
– Добро пожаловать на арену!
Ареной оказался просторный кабинет.
Диванчик в стиле «экзот». Журнальный столик уставлен легкими закусками – оливки, канапе с ломтиками рыбы, сыр, хлебцы, паштеты. В углу – бар с подсветкой. В нем, как в аквариуме, плавали толстые, лоснящиеся бутылки с длинными шеями игуанодонов. Музыкальный центр на пять «стебельков». Окон нет, на стенах – панорамные пейзажи: поле цветущих маков, каменистое ущелье, берег зимнего моря.
Больше всего арена напоминала кают-компанию на «Этне». Лючано заподозрил, что над ним продолжают насмешничать. А что? Испугали новичка заранее, уговорились с ланистой, пригнали сюда, и вот-вот начнут развлекаться – травить жуткие байки, исподтишка любуясь чужим страхом.
В Японии царит Эпоха Воюющих Провинций. Все сражаются со всеми, горят крепости и монастыри, вороны пируют на полях боев. Монах-воин Кэннё, настоятель обители Хонган-дзи, не может больше видеть этот ужас. Он просит будду Амиду сделать что-нибудь, что прекратило бы кровопролитие, и милосердный будда является монаху. Дар будды изменит всю дальнейшую историю окрестных земель, превратив Страну Восходящего Солнца в Чистую Землю. Вскоре правительство Чистой Земли учредит службу Карпа-и-Дракона, в обязанности которой войдут разбирательства по особым делам, связанным с даром будды.
Кто не слышал о знаменитом монастыре Шаолинь, колыбели воинских искусств? Сам император благоволит к бритоголовым монахам – воинам в шафрановых рясах, чьи руки с выжженными на них изображениями тигра и дракона неотвратимо творят политику Поднебесной империи. Но странные вещи случаются иногда в этом суетном мире Желтой пыли…Китай XV века предстает в книге ярким, живым и предельно реалистичным. Умело сочетая традиции плутовской новеллы с приемами современной прозы, тонкую иронию и высокую трагедию, динамичный сюжет в духе «Путешествия на Запад» – с оригинальными философскими идеями, авторы добиваются того, что вращение Колеса Кармы предстает перед читателем в абсолютно новом свете.
Закон будды Амиды превратил Страну Восходящего Солнца в Чистую Землю. Отныне убийца жертвует свое тело убитому, а сам спускается в ад. Торюмон Рэйден – самурай из Акаямы, дознаватель службы Карпа-и-Дракона – расследует случаи насильственных смертей и чудесных воскрешений, уже известных читателю по роману «Карп и дракон». Но даже смерть не может укротить человека, чья душа горит в огне страстей. И теперь уже не карп поднимается по водопаду, становясь драконом, а дракон спускается с небес, чтобы стать карпом.
Силы Света и силы Тьмы еще не завершили своего многовекового противостояния.Лунный Червь еще не проглотил солнце. Орды кочевников еще не атаковали хрустальные города Междумирья. Еще не повержен Черный Владыка. Еще живы все участники последнего похода против Зла — благородные рыцари и светлые эльфы, могущественные волшебники и неустрашимые кентавры, отважные гномы и мудрые грифоны. Решающая битва еще не началась…Ведущие писатели, работающие в жанре фэнтези, в своих новых про — изведениях открывают перед читателем масштабную картину непрекращающейся магической борьбы Добра и Зла — как в причудливых иномирьях, так и в привычной для нас повседневности.
Миф о подвигах Геракла известен всем с малолетства. Но не все знают, что на юном Геракле пересеклись интересы Олимпийской Семьи, свергнутых в Тартар титанов, таинственных Павших, а также многих людей - в результате чего будущий герой и его брат Ификл с детства стали заложниками чужих интриг. И уже, конечно, никто не слышал о зловещих приступах безумия, которым подвержен Великий Геракл, об алтарях Одержимых Тартаром, на которых дымится кровь человеческих жертв, и о смертельно опасной тайне, которую земной отец Геракла Амфитрион, внук Персея, вынужден хранить до самой смерти и даже после нее.Содержание:Андрей Валентинов.
Закон будды Амиды гласит: убийца жертвует свое тело убитому, а сам спускается в ад. Торюмон Рэйден, самурай из службы Карпа-и-Дракона, расследует случаи насильственных смертей и чудесных воскрешений. Но люди, чья душа горит в огне страстей, порой утрачивают облик людей. Мертвые докучают живым, в горной глуши скрываются опасные существа, а на острове Девяти Смертей происходят события, требующие внимания всемогущей инспекции тайного надзора. Никого нельзя убивать. Но может, кого-то все-таки можно? Вторую книгу романа «Дракон и карп» составили «Повесть о голодном сыне и сытой матери», «Повесть о несчастном отшельнике и живом мертвеце» и «Повесть о потерянной голове».
Добро пожаловать в Пояс Рассыпанных Жемчужин – обитаемых орбитальных колец, где правят изгнанные ученые и могущественные семьи. Их сплачивают живые разумные корабли, перевозящие между звездами пассажиров и грузы. В этом обществе в коридорах и конференц-залах люди смешиваются с аватарами разумных кораблей, переплетаются физический и виртуальный миры, а окружающую обстановку легко модифицировать и приспособить под собеседника или под настроение. Дочь Теней, транспортный корабль, снятый с военной службы после повреждения, теперь влачит жалкое существование, занимаясь изготовлением изменяющего сознание чая для комфорта космических путешественников.
Я по праву могу считать себя счастливчиком. У меня есть всё, о чём можно мечтать. Я души не чаю в Камилле, а ещё я готовлюсь стать отцом замечательного малыша. Я всегда нахожу поддержку и понимание со стороны. Проблемы словно сами избегают меня. И всё бы ничего, но каждый раз, когда я засыпаю, я вижу один и тот же сон. Я нахожусь в какой-то капсуле похожей на мыльный пузырь, а вокруг меня суетятся странные люди. Они разглядывают меня, что-то записывают, переговариваются, но разобрать ихней речи я не могу. А ещё этот странный гул..
Место действия рассказов, представленных в сборнике, — планеты Солнечной системы. О том, с какими сложностями может быть связано освоение околосолнечного пространства, рассказывают в своих произведениях писатели-фантасты разных стран. Предисловие Г. Гуревича.
Отставной военный соглашается на правительственный контракт с Авиационной Космической Ассоциацией Земли. Майор в отставке, в одиночку прилетает на Автоматизированную Орбитальную Станцию Меркурия, чтобы провести рекогносцировку системы на предмет скрытых ошибок. Нетрудная семидневная миссия затягивается и превращается в настоящее испытание и выживание в условиях космоса. Станцией управляет непомерно развитый, экспериментальный искусственный интеллект, он же корень проблемы. На сигнал о помощи, исходящий от станции, откликается корабль наемников.
«Белый механик». Повесть. Легенды часто основаны на реальных событиях, а реальность – на легендах. Повесть «Белый механик» – коктейль из киберпанка, космического ужастика и детектива. Симеон-Тимофей, беженец с колониального корабля, зарабатывает на жизнь специфичными услугами – защитой и улучшением репутации. Однако на сей раз перед ним поставлена особая задача. Специалисту по репутации необходимо выяснить, куда исчез экипаж транспорта Вест-Ник. Судно перевозило партию невольников, захваченных в одном из дальних поселений.
В 2270 миллионы людей живут на искусственной планете, называемой Титаниум — в мире всеобщего социального благополучия и нескончаемого технологического прогресса.Больше 250 лет они ничего не знают о тех, кто остался на Земле, пережил глобальную экологическую катастрофу и ради выживания вступил в военный альянс с могущественной расой пришельцев.Долгие годы эти две цивилизации людей были разделены сотнями световых лет, но им суждено сплотиться перед лицом единственного настоящего врага человечества, и сразиться за свое будущее.
Человечество – большой манипуляционный кабинет, где все манипулируют всеми.Подросток Арсен Снегов, мастер компьютерных игр, понял это раньше других. Таланты геймера не остаются незамеченными: он оказывается сотрудником странной конторы, якобы занимающейся разработкой новой игры… Но кто знает, что там творится на самом деле?«Цифровой, или Brevis est» – новый роман знаменитого дуэта Марины и Сергея Дяченко, лауреатов множества литературных премий, – не оставит читателя равнодушным.«Цифровой, или Brevis est» продолжает цикл «Метаморфозы», начатый романом «Vita Nostra».
Идет по путям-дорогам лютнист Петер Сьлядек, раз за разом обреченный внимать случайным исповедям: пытаются переиграть судьбу разбойник, ученик мага и наивная девица, кружатся в безумном хороводе монах и судья, джинн назначает себя совестью ушлого купца, сын учителя фехтования путает слово и шпагу, железная рука рыцаря-колдуна ползет ночью в замковую часовню, несет ужас солдатам-наемникам неуловимый Аника-воин, и наконец игрок в сером предлагает Петеру сыграть в последнюю игру.Великий дар – умение слушать.Тяжкий крест – талант и дорога.
Бывший фармациус-отравитель при дворе Фернандо Кастильского становится ревностным монахом. Смешной подросток из села Запруды – сперва бродягой, а потом и наследником короны. Дочь Гаммельнской Пророчицы – талисманом хенингского Дна. Влиятельная Гильдия Душегубов творит Обряды, без которых плохо придется сильным мира сего. Благородные рыцари безоружны, зато простолюдины вооружены до зубов, согласно казенным предписаниям. И, этаж за этажом, воздвигается новый Столп Вавилонский, взамен разрушенного однажды.А все потому, что иранский врач Бурзой, прозванный Змеиным Царем, шесть веков назад решил изменить мир к лучшему…
Жизнь Саши Самохиной превращается в кошмар. Ей сделали предложение, от которого невозможно отказаться; окончив школу, Саша против своей воли поступает в странный институт Специальных Технологий, где студенты похожи на чудовищ, а преподаватели — на падших ангелов. Здесь ее учат… Чему? И что случится с ней по окончании учебы?