— А ты стоишь триста? — Спросил Рамон. — Я не плачу цену только потому, что ее назвали.
Разговор у них шел своеобразно — чтобы собеседник тебя услышал, приходилось чуть ли кричать ему в ухо, музыка заглушала звук голоса. Что тоже было хорошо. Они то и дело интимно наклонялись друг к другу, а по сути, когда разговор зашел о трехстах, перестали друг от друга отрываться. Совет, да любовь!
— В общем, так, девушка. Ты пьешь шампанское потому, что тебя кумарит, причем кумарит с каждым часом все сильнее. Почему тебя никто не купил совсем? Ты уже настолько в системе? — Рамон не дал девице ответить на его вопрос о стоимости и соответствии качества товара. — Думаю, пока нет. Сидишь ты на коксе, не «двигаешься», но засела плотно, не по-детски. Так что, полагаю, веселье начнется с хорошей дорожки. Тут я тебе компаньон, кстати. Скажи, где здесь это можно купить и я скоро вернусь, — Рамон пошел ва-банк. Если он переоценил состояние девицы, она сейчас его пошлет. Но он не ошибся. Девице и в самом деле было худо.
— Здесь не купишь, — проорала девица, — хозяин клуба не позволяет торговать тут, но ехать недалеко.
— Я съезжу один. Скажи, куда. И вернусь. И еще. Я тут на неделю, чтобы не думалось, где тебя искать каждый день, я предлагаю провести эту неделю вдвоем, тем самым, решив хотя бы на семь дней общие в чем-то вопросы, — Рамон говорил быстро, делово, вбивая слова, как гвозди.
— Съездишь? Без меня? — Удивилась девица, — но как я могу быть в тебе уверена?
Рамон повернулся к ней в анфас, луч света ударил по его жуткому шраму, густой, короткой, ухоженной бородке, злым глазам.
— Я похож на «мусора»? — Спокойно спросил Рамон.
— Я…
— Ты, ты. Отвечай. Я похож на «мусора»? — Рамон добавил в голос ледку, пора было заканчивать эту роль и переходить к роли сурового, брутального мачо, которому в самом деле проще купить себе лошадь сразу на неделю, пока он будет заниматься своими взрослыми делами.
— Нет, не похож. Но как тебя зовут? — Спросила девица, — хотя бы давай познакомимся.
— Я зову таких, как ты, Ева, — отвечал Рамон, — чтобы не гадать, — а меня, как ты уже поняла, зовут Степа. Живу я в Козлодемьянске, а сюда приехал, чтобы ознакомиться с достопримечательностями. Будем дальше дурака валять, или ты скажешь, куда и к кому ехать, а потом поедем в кабак и затем ко мне, в гостиницу?
— Так. Делово, — девица нервно улыбнулась, — в неделю выйдет…
— В неделю выйдет две тысячи баксов. С учетом твоего веселья, думаю, это даже слишком. Так что пахать, дорогуша, будешь и в хвост, и в гриву.
— Договорились, — девица явно переходила к счастливому предвкушению от недавней беспросветной тоски и сосущей душу тяжести, сопровождаемой дрожью, временами пробегающей по всему телу и кучей других сопутствующих прелестей, — пиши адрес.
— Ты дура, — удовлетворенно сказал Рамон, — с такой бумажкой на кармане? Ночью, за коксом? Откуда мне знать, кто ты на самом деле? Торчки стучат через одного. Говори, я запомню.
— Ладно. Скажешь, что ты от Пчелки, в домофон. Товар можешь не проверять, там приличный человек. Негр, кстати. Так что не ошибешься. — Девица проговорила на ухо Рамону адрес и залпом выпила полный бокал коктейля от Рамона — шампанское с клофелином. Доза там была такая, что если эту дуру и не убьет, то память отшибет с гарантией. Приличный человек? Торгует у себя дома? Не только приличный. Солидный. Какой прокол, незнакомец, какой прокол! Кто же дает адреса торчкам? Или это он, Рамон, так хорошо сыграл залетного авторитета? Лестно, конечно, но странно. А не проломят ли ему там башку, чтобы потом, обобрав до нитки, тихо уронить в водозаборник ТЭЦ? — Рамон подождал, пока девица отрубится, прислонил ее спиной к стене (та тоже предпочитала прятаться от людских взоров) и, спрыгнув с высокого стула, танцующей походкой, по стене, прошел на выход.
До адреса он доехал на своей машине. Разумеется, в клуб он тоже прибыл на ней, но оставил не у него. Как и теперь. Он остановил свою «Субару» и прошелся пешком до указанного дома. Приличный район. Центр. Видимо, тут и в самом деле, все очень серьезно. А негр? Негр негру рознь, это во-первых. Раз в состоянии жить здесь, торговать и не сидеть на нарах при этом, свой товар он не употребляет. Это во-вторых. Плюс откидывается. Плюс стучит — на этот счет Рамон не сомневался. Это детали, а если негр там просто не один? Женщина? А то и охранник? Но для предполагаемой беседы брать странного негра следовало за жабры в закрытом помещении. Рамон нажал на кнопки домофона, но никто ему не ответил. Прекрасно. Негр то ли таился, то дура на ломке забыла что-то сказать. Рамон отошел в тень у подъезда, решив подождать минут двадцать. Просто так, для очистки совести. Мало ли.
«Мало ли» не подвело. Вскоре к подъезду уверенно прошел вынырнувший из ночного мрака негр, достал из кармана связку ключей и открыл дверь. Так. Значит, ни охранника, ни женщины негр не держит. То, что это «его негр», Рамон не сомневался. Не племя же их тут живет!
Рамон позвонил в домофон спустя пять минут. С легким кавказским акцентом поздоровался, а заодно сказал, что Пчелка просила его сходить к уважаемому человеку за лекарством. Прихватило ее, прямо в клубе — он назвал клуб и замок щелкнул.
