Кукла на качелях - [18]

И я слышу, как кто-то другой, посторонний, куда более любопытный, чем я, спрашивает:

— А сегодня… ты хотел все-таки убить нас обеих?

И он пожимает плечами. Словно я спросила, который час, а часов у него нет. Словно жизнь продолжается просто и нормально, словно мир вовсе не перевернулся.

— Я не знаю… Я не хочу знать, это мистика какая-то. Как ты ее оживила? И вообще, даже если бы… Я сразу запаниковал, но потом подумал… Это уже не имело бы смысла.

И не хватает дыхания, и уже давно потеряли смысл слова, и с какой-т неудержимой, неуправляемой силой взлетает моя рука, и плоское, невыразительное подобие лица искажается от боли, а звук этих пощечин перекрывает грохот водопада… Одна-другая, третья-четвертая, нет, я не могу находиться так близко к нему!..

Его глаза — и мои, одна сплошная ненависть. Я делаю шаг назад, и мою спину обдает холодное дыхание водопада. Почему я не могу заставить себя оторваться от этих трусливых глаз? — еще шаг…

И перевернутый мир раскалывается, разламывается надвое, последняя опора предательски уходит из-под ног, я взмахиваю руками, словно никогда не умевшая летать птица, я вижу перекошенное небо, все в сверкающих брызгах, я на миг ощущаю жгучую невесомость падения… И вдруг — мертвое кольцо, сомкнувшееся вокруг запястья.

— Не бойся, — я не вижу лица Дэна, один негромкий голос и прерывистое дыхание. — Попытайся… упереться ногами в скалу. Только не паникуй и потихоньку выбирайся… слышишь?

* * *

— Нет, Ник, я никуда не поеду.

Мы с Роми сидели на полу, и, отогнув угол ковра, строили из красных и желтых кубиков сказочный дворец для кукольной принцессы. Большой, нескладный Ник остановился в дверях, боясь неосторожным шагом разрушить наше строение. Роми тоже этого боялась и поэтому не сделала попытки побежать навстречу Нику — моя маленькая практичная девочка — а он совсем расстроился и мялся у дверного косяка, такой неприкаянный, что невольно становилось и смешно, и жалко.

— Проходи около стенки и садись на диван, вот так, — я улыбнулась, глядя, как он осторожно переставляет свои длинные ноги. — Я сейчас приготовлю кофе.

— Подожди, — Ник сел и подхватил на колени все-таки подбежавшую к нему Роми. — Я не понимаю… Я уже позвонил матери, она ждет, и я позаботился, чтобы на телевидении никто не узнал… Вам обязательно нужно ехать! — он покосился на исследующую его свитер Роми и следующую фразу произнес, старательно подбирая нейтральные, не окрашенные опасностью слова. — Я не думаю, что эта история окончилась.

— Она окончилась, Ник.

Вчера я все-таки сумела осознать и по-настоящему поверить в это. Я возвращалась домой в машине Дэна, дорога была медленной и долгой, мы молчали и не смотрели друг на друга, и между нами уже не было ничего. Никаких взаимных претензий и обязательств, никаких эмоций и никаких долгов. Эта история окончилась. Немного неожиданно, достаточно быстро и слишком просто. Как мои романы с лихо закрученным началом и легким разочарованием в конце. Разочарование… Как легко и незаметно удалось ему занять место законного облегчения, которое я непременно должна была испытать, когда поняла, что весь этот кошмар остался позади…

Потому что — фантасмагория. Жутковатый театр, в котором я была чуть-чуть больше зрителем чем героиней. Эти воспоминания никогда не станут жизненными, в лучшем случае они останутся сильным впечатлением от театрального действа. У Роми, я надеюсь, их не останется вовсе. А у Дэна… такого человека больше не существует.

Ник что-то прошептал на ухо Роми, спустил ее с колен, и она убежала в спальню. Не вставая, Ник длинной рукой осторожно прикрыл дверь.

— Пойми, нельзя быть такой беспечной. Этот человек, раз он уже решился на такое… ты отдаешь себе отчет, насколько он опасен?

Ник смотрел на меня серьезно, слишком серьезно, этот взгляд никак не подходил к его вечно смеющимся длинным глазам. Он ничего не знал, да и никогда не узнает. Ему достаточно факта: Дэн для меня больше не опасен. И я уже не опасна для него.

— Ты… действительно в этом уверена?

— Да.

Ник встал и, меряя комнату большими шагами, задел сказочное строение. Несколько кубиков со стуком откатились к стене. Он нагнулся, неловко пытаясь пристроить их на прежнее место, и, потерпев неудачу, выпрямился.

— На всякий случай запомни, — сказал он. — Мой компьютер знает все. О «восьмом луче» и не только. Если вдруг… я бы не хотел, но если так случится, что тебе понадобится… Все об этой телекомпании.

Я кивнула. Может быть, и понадобится. Для нового детективного романа.

Ник помолчал, а потом в уголках его глаз вновь возникла улыбка, но не лукаво-бесшабашная, а какая-то застенчивая, чуть ли не умоляющая.

— И все-таки… моя мать ждет. У нас же очень красивые места, море… поехали!

— О чем ты говоришь? Мне надо искать работу, придумать, куда устроить Роми, связаться с издательством… Надо как-то налаживать жизнь, ты это понимаешь?

— Мама!!!

Дверь спальни широко распахнулась. На пороге стояла маленькая принцесса гордая и прямая, как струночка, фарфорово-белая, мечущая молнии из круглых серо-зеленых глазок под грозно и обиженно сведенными бровями. Роми гневалась — и что поделать, я была вынуждена признать, что она имела на это право.