Кукла - [14]

— Да что же, она жена мне, что ли?! — взревел Максим. — Чтобы принимать за меня решения. Или босс?!

— Она является вашим счастьем, — невозмутимо ответил Джон. — Честно вам признаюсь, Макс, я намерен взять кредит и приобрести LKW-21/15. Потому что это намного лучше жены, намного лучше самой дорогой шлюхи, намного лучше самой расторопной прислуги и приятнее самого задушевного собеседника.

В конце концов Джон, как того требовали должностные инструкции, решил протестировать модель LKW-21/15.

Максим позвал Линду в кабинет. И она вошла, свежая, словно дыхание младенца, в белоснежном накрахмаленном фартучке горничной, с приветливой улыбкой, предназначенной для любого человека, который не представляет угрозы для ее хозяина.

— Линда, — сказал Максим как можно безразличнее. Однако Джон с удивлением отметил, что голос его слегка дрогнул. — Это доктор, Линда. Ну, или почти доктор. Он приехал к нам из Америки, чтобы тебя осмотреть. Он лечит кукол. Его зовут Джон.

— Но я ведь абсолютно здорова, — ответила Линда. И Максиму показалось, что сейчас могут возникнуть определенные проблемы, поскольку ее голос зазвучал уже не приветливо, а холодно и напряженно.

— Ты не понимаешь, дорогая, — сказал Максим вкрадчиво. — Даже здоровые люди показываются докторам не реже раза в год. Таков порядок. Потому что проверка организма полезна для здоровых людей хотя бы тем, что она улучшает настроение и усиливает чувство уверенности в себе. Точно так же должны вести себя и куклы.

— Но у меня всегда хорошее настроение. И я всегда уверена в себе, когда ты рядом. А впрочем, если это надо тебе, то я согласна.

Джон с огромным профессиональным наслаждением следил за этим диалогом. Модель работала прекрасно. А вот у клиента, похоже, были серьезные проблемы с психикой: он вел себя с куклой так, словно она была его женой. Как правило, те, с кем ему приходилось сталкиваться при улаживании деликатных проблем, возникающих при сожительстве человека с машиной, к своим «подружкам» относились сугубо прагматично.

Их девиз был прост: если я заплатил целую кучу бабок за эту механическую вагину с человеческим голосом, то должен использовать ее на все сто. Чтобы она не только удовлетворяла мои сексуальные потребности, но и позволяла давать волю страстям, находящимся в конфликте с уголовным кодексом.

Чаще всего Джон сталкивался с проявлением патологического садизма. Такие клиенты требовали, чтобы их модели обладали максимальной чувствительностью рецепторов при полном отключении функции самосохранения. Джон не знал, да и знать не хотел, что они там вытворяли, запершись в своих спальнях. Но результаты такого секса были впечатляющи. Клиенты ежемесячно отправляли своих механических подружек на завод-изготовитель, где им не только заменяли почти всю силиконовую оболочку, вновь нашпиговывая ее пластиковыми капсулами с донорской кровью, но и зачастую меняли искореженные конечности.

Инженеры терялись в догадках: каким образом в условиях обычной спальни, а не механической мастерской, можно согнуть в дугу стержень из высокопрочного сплава диаметром в тридцать пять миллиметров?! «Да, садизм — чувство очень сильное во всех отношениях!» — говорили они, озабоченно качая головами.

Встречалась и изощренная зоофилия. Так, например, один крупный латифундист из Парагвая заказал женскую куклу, которая должна была трансформироваться в собаку, кошку, корову, обезьяну и свинью. Инженерам пришлось попыхтеть, чтобы удовлетворить эту «милую» прихоть. В результате пылкому зоофилу пришлось выложить за игрушку семь с половиной миллионов.

А вот некрофилу из Кентукки покупка обошлась вдвое дешевле обычной базовой модели, поскольку его кукле ни двигаться, ни разговаривать не надо было. Специфика исполнения этого заказа заключалась в том, что пришлось напичкать модель флаконами с химическими составами, имитирующими разнообразные трупные запахи и пастообразные выделения.

Но самую большую неприязнь Джон испытывал к тем клиентам, которые пытались обворовать корпорацию. Не прямо, конечно, обворовать, а косвенно, перехватив часть прибыли, которая должна принадлежать акционерам корпорации «Soft Women». Эти умники обычно настаивают на том, чтобы в их куклах была отключена функция «свой — чужой», блокирующая сексуальную процедуру в случае, если куклой пытается овладеть кто-либо помимо ее хозяина. Такая безотказная модель или, как ее называют в корпорации, «всемдавалка», эксплуатируется в каком-нибудь подпольном притоне, зарабатывая для своего хозяина огромные деньги. Джон в свое время подсчитал, что при круглосуточной работе кукла окупается за семь месяцев, а потом идет чистая прибыль.

Арифметика тут простая. Среди мужчин есть огромное число желающих испытать на себе секс двадцать первого века, не раскошеливаясь на покупку модели LKW-21/15. Кому-то это, может быть, не по карману, а кто-то просто-напросто жалеет денег. Но всякий готов выложить двести долларов за час совершенно запредельных сексуальных утех. За сутки получается почти пять тысяч долларов. Разделив миллион на пять тысяч, получаем двести суток, что составляет неполные семь месяцев.