Кукла дядюшки Тулли - [18]
Нижняя Деревня еще стояла, погруженная в сон. На улицах не оказалось ни души, доки молчали, а редкие выкрики петуха или мычание коров только добавляли спокойствия этой идиллической картине. Я подошла к зеленой двери в дядину мастерскую и задрала голову. Все четыре окна наверху были темны. Очень медленно и осторожно я потянула дверную ручку. Она не поддалась.
Я вытаращила глаза на дверь, удивляясь самой себе. Глупо было рассчитывать на то, что мастерская открыта для всех желающих. Я зашла за угол, пытаясь найти другой вход. Здание оказалось намного больше, чем я думала. Другого входа не обнаружилось, но со стороны реки я разглядела двое ворот, предназначенных, вероятно, для погрузки угля. Они были накрепко заперты. В бледно-чернильном небе над самой линией горизонта ярко сияла одинокая звезда. Направившись к ближайшему окну в мастерскую, я каким-то чудом открыла его.
Я задумалась на секунду и, быстро оглянувшись на пустынный речной берег, сначала засунула внутрь голову, перегнулась через подоконник, закинула ноги и оказалась внутри, смахнув вниз куски штукатурки и комья пыли. Отряхнув юбку Мэри, я огляделась и решила, что никому об этом не расскажу.
Над моей головой вздымалась к потолку гигантская паровая машина, сейчас стоящая без дела. Часть машины скрывалась за кирпичной стеной, и из ее жерла торчали медные и латунные трубки. Но меня интересовали не какие-то там трубки, а чертежи. Лучше всего предоставить в суд очевидные доказательства невероятного расточительства дяди. Цифры просто не укладывались в голове, а подобные бумажки помогут мне сэкономить кучу времени и сил. Я прошла вперед по заляпанному сажей полу и обнаружила дверь, к которой вел небольшой коридорчик. По правую и левую руку находилось еще по две двери. Главная дверь, похоже, вела в ту комнатку с диванчиком, в которой я очнулась вчера. Я потихоньку открыла вторую дверь справа и скользнула внутрь.
Но там уже кто-то был. В дальнем конце мастерской, среди игрушек дяди Тулмана, тускло поблескивавших в свете газовых ламп, спиной ко мне стоял мужчина. Он был без пиджака, в жилете и рубашке с засученными рукавами и что-то делал, опираясь на подобие желоба, тянущегося вдоль всей стены. Он обернулся так стремительно, как будто я закричала, и мне удалось заметить, как выражение испуга на его лице сменилось приветливой улыбкой. Это оказался Бен Элдридж. Он прижал палец к губам и затем вернулся к своему занятию. Я тихонько прокралась к нему через ряды игрушек. Желоб был полностью залит водой.
— Вы что тут делаете, мистер Элдридж?
— Подозреваю, то же, что и вы, мисс Тулман. Буду вам многим обязан, если вы перейдете на шепот. Ваш дядюшка почивает в соседней комнате, а тут сильное эхо.
Я подозрительно уставилась на него.
— И как часто вы влезаете в дядину мастерскую без разрешения, мистер Элдридж?
— Я использую любой, даже самый ничтожный шанс, мисс. — Он улыбнулся нагло и обаятельно, сверкнув глазами на загорелом лице, и я снова удивилась, насколько молодо он иногда выглядит. — Я заложник, раб науки, а в этой мастерской можно получить больше знаний, чем в лаборатории какого-нибудь Кембриджа.
— Вы что, были в Кембридже?
— Я тамошний выпускник.
Наверное, я очень сильно вытаращила глаза, потому что он снова улыбнулся.
— Как ни печально, но все ужасно удивляются, когда я об этом рассказываю. Я даже усы с подусниками отрастил, но это не спасло положения. — Я не смогла сдержать улыбки, и он тихонько засмеялся. — Я приехал сюда три месяца назад, сразу после того, как окончил университет, чтобы навестить престарелую тетю. Она была еще старше, чем миссис Джеффрис, последняя из старых слуг. К сожалению, она скончалась, но когда до меня дошли слухи о том, что творится в этой мастерской, я остался, и в конце концов меня допустили к этим сокровищам Али-Бабы. Я бы хотел изучить их все. Но, к сожалению, ваш дядюшка более чем неохотно делится своими знаниями.
— Поэтому вы пробираетесь сюда под покровом ночи.
— Каждый делает то, что должен. Я нанялся частным преподавателем в одно место и скоро должен уехать, поэтому весьма ограничен во времени. — Засучив рукава, он склонился над желобом. С его рук капала вода. Сейчас он напоминал мальчишку, возящегося с игрушечными лодочками в пруду. — А что привело вас сюда в такую рань, мисс Тулман? Слыхал, ваш вчерашний визит весьма плохо кончился.
— Учетные книги, — сказала я. — Бюджет поместья.
Бен ничего не ответил, но его улыбка исчезла. Он некоторое время пристально смотрел в воду, силясь что-то разглядеть там.
— Мисс Тулман, а что вы скажете вот на это?
Он погрузил руки в воду, превратив ровные отражения фонариков в мерцающую рябь, и из желоба показалась металлическая рыбина около полуметра длиной, окрашенная в флуоресцентные оттенки зеленого и голубого.
— Ваш дядюшка зовет эту штуковину просто игрушкой. И конечно, ее способность шустро плавать уже нас вряд ли удивит. Плавники покачиваются, хвост извивается, обшивка не пропускает воду в механизм, и, как живая рыбина, она не тонет, но и не поднимается поплавком наверх. Это все элементарная механика. Но есть еще кое-что. Во время движения она не просто способна придерживаться определенного курса, но и регулировать глубину погружения. А что, как вы думаете, мисс Тулман, дает механизмам возможность плыть параллельно поверхности воды и поверхности дна?
События Великой французской революции ошеломили весь мир. Завоевания Наполеона Бонапарта перекроили политическую карту Европы. Потрясения эпохи породили новых героев, наделили их невиданной властью и необыкновенной судьбой. Но сильные мира сего не утратили влечения к прекрасной половине рода человеческого, и имена этих слабых женщин вошли в историю вместе с описаниями побед и поражений их возлюбленных. Почему испанку Терезу Кабаррюс французы называли «наша богоматерь-спасительница»? Каким образом виконтесса Роза де Богарне стала гражданкой Жозефиной Бонапарт? Кем вошла в историю Великобритании прекрасная леди Гамильтон: возлюбленной непобедимого адмирала Нельсона или мощным агентом влияния английского правительства на внешнюю политику королевства обеих Сицилий? Кто стал последней фавориткой французского короля из династии Бурбонов Людовика ХVIII?
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Тигр стрелка Шарпа» герой участвует в осаде Серингапатама, цитадели, в которой обосновался султан Типу по прозвищу Тигр Майсура. В романе «Триумф стрелка Шарпа» герой столкнется с чудовищным предательством в рядах английских войск и примет участие в битве при Ассайе против неприятеля, имеющего огромный численный перевес. В романе «Крепость стрелка Шарпа» героя заманят в ловушку и продадут индийцам, которые уготовят ему страшную смерть. Много испытаний выпадет на долю бывшего лондонского беспризорника, вступившего в армию, чтобы спастись от петли палача.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Они брат и сестра в революционном Петрограде. А еще он – офицер за Веру, Царя и Отечество. Но его друг – красный командир. Что победит или кто восторжествует в этом противостоянии? Дружба, революция, офицерская честь? И что есть истина? Вся власть – Советам? Или – «За кровь, за вздох, за душу Колчака?» (цитата из творчества поэтессы Русского Зарубежья Марианны Колосовой). Литературная версия событий в пересечении с некоторым историческим обзором во времени и фактах.
Кристиан приезжает в деревню и заселяется в поместье. Там он находит дневник, который принадлежит девочки по имени Анна. Которая, по слухам, 5 лет назад совершила самоубийство. Прочитав дневник, он узнаёт жизнь девочки, но её смерть остаётся тайной. Потому что в дневнике не хватает последних страниц. На протяжении всей книги главный герой находит одну за другой страницы из дневника и узнаёт страшную тайну смерти девочки. Которая меняет в корне его жизнь.
С младых ногтей Витасик был призван судьбою оберегать родную хрущёвку от невзгод и прочих бед. Он самый что ни на есть хранитель домашнего очага и в его прямые обязанности входит помощь хозяевам квартир, которые к слову вечно не пойми куда спешат и подчас забывают о самом важном… Времени. И будь то личные трагедии, или же неудачи на личном фронте, не велика разница. Ибо Витасик утешит, кого угодно и разделит с ним громогласную победу, или же хлебнёт чашу горя. И вокруг пальца Витасик не обвести, он держит уши востро, да чтоб глаз не дремал!