Кукиш прошлякам - [13]
о еслибы снова найти живую плоть и воплотиться! Хоть в осла! хоть в купчиху семипудовую! — Я ослу завидую! — («Идиот»)
да в семипудовую и лучше всего—сколько в ней плоти! в бане бы попариться
«баня все поправит» — недаром говорит народ.
Смотрите как славно парится Исайка — этот представитель вечно живучего племени! каторжане и те парятся.
не жизнь им — а баня!
и когда они парятся то забывают, что на них клеймо. они тоже люди, купчихи семипудовые!
а ужаленный бежит прочь неистово крича, издавая нечеловеческие ослиные звуки… и бежит в истопленную сырую баню с плесенью и пауками по углам — вот она вечность — его вечность его смерть! Ужасная вечность… Плохая бесконечность… с радостью пробежал бы он еще квадриллион квадриллионов лишь найти покой — но напрасно этому не бывать земля убегает из-под ног и «осанна» крикнуть не придется несмотря на все желание
Может и желание смешное и глупое — но кто же осудит ужаленного! не ближние же!
те бегут от ужаленного дабы не чувствовать своего безсилия. Можно любить человечество и и человека, отвлеченного, издали, человека мертвого, но когда пред тобою беснующийся, умирающий — что сделаешь?
Расстрелять как Пушкина,
как Лермонтова,
как взбесившуюся собаку!
Здесь может помочь только чудо, только Один которому все повинуется и перед кротостью Которого смиряются бесноватые, но люди тут безсильны и проклиная всех убегает ужаленный. О, еслибы ему встретился хрустальный дворец где пирует самодовольное благополучное человечество (в некоторых сказках об этом разсказывается) с каким наслаждением он пихнулбы его, опрокинул, растоптал. Так сладко помучить, тогда и свои муки были бы в радость все тогда было бы иначе…
и бежит ужаленный ехидною и видит уже «стеклянное море смешанное с огнем и победившие зверя и образ его… стоят на этом стеклянном море держа гусли…» предсмертная усталость и сладость одолевают измученного и грезятся райские сады и слышны гусли и всепрощающий готовится он умереть…
«В любви все сольются» — но когда?
Неужели Катерина — мировая душа — полюбит навсегда Мурина? а полюбив — все примет?
Нет, нет—
«смирись, гордый человек!..»
но ближние не знают не верят и боятся подойти к нему…
ибо не было меры и числа в движениях его и словах, и в его чрезмерном умилении люди чуяли неладное.
это быд ехидный выходец из иного мира, гдй человеку трудно дышать — не хватает вовдуха…
в такой утонченный болезненно сонный мир ехал пред смертью и Тургенев: сны виденья сладость инфернального существования, безплотного и неземного наполняет его мало понятные современникам повести последних лет…
Но появились Успенский Решетников Короленко и Горький.
и пришли люди от земли пришли мужички в русскую пустыню со своими «типами» и посмотрели: сколько нечисти развелось там. это надо вывести а то «ен закуса'т» — решили мужички миром и скопом принялись за скопское дело — ловить блох собирать саранчу в дырявое решето
неуклюже допотопными способами решили исправить мир. Но удивлялись: ен прыткий никак в руку не дается. пробовали к старухе колдунье обратиться — тоже дело не ладилось и сочилась их совесть дырявым решетом… Плюнули мужички и решили так жить небось всех не с'ест— об'естся! свернулись мужички калачиком да так на голой земле и улеглись и храп пошел такой что по всей планиде загудело.
· · · · · ·
жил неподалеку один чувствительный барин и такой был аккуратный — чуть где увидит пылинку или блошку — крик на весь мир подымет:
Как можно чтоб я спокойно сидел и кушал когда такая нечистота!
скорей созвать собрание! всех артистов инженеров адвокатов пусть ловят блоху,
пусть вычистят все до последной пылинки ибо так жить нельзя!
Смеялись мужички: барское дело!
Не понимали спокойные люди о чем кричит его сиятельство
грязь, везде грязь везде блохи! — вопил между тем неженка — ваша культура и ваши науки это грязь! и ваша любовь и ваша жизнь и все! как вы можете жить, если все это замечаете?.. почему вы не мучаетесь?..
и стал неженка искать себе на земле места.
куда не заглянет — везде плохо.
Вы что тут делаете? — спросит у солидных господ
— Развратничаем!
— а эти что делают?
— Комедию ломают дурака представляют ваше сияство!
— а эти что делают?
— микробу этакую в мелкоскоп от вши взяли…
Так жить нельзя вскричал длинобородый граф сколько еще на свете живых блох и вредной саранчи а эти чем занимаются!?! Бросьте все, учитесь блохобойству! а? — гроано переспросил граф. И взяв посох и гневно оглядываясь ушел к мужичкам
— что вы милые делаете?
— так что оченно трудимся
— а что блошка какая нибудь там не мешает вам?
— Какая там блошка тут шилом не продерешь кожи — она шлифованная!
— вот это люди! подумал граф — вот где жить можно! все у них чисто, светло
Примите и меня в артель хочу тоже потрудиться
— что же становись каши небось ваше благородие много не с'ест? она у нас без масла!..
Так боровшийся всю жизнь с блохою кончил непротивлением ей!.,
а у мужичков так и застряло во ртах:
на чаек бы с ихней милости!
· · · · · ·
но тут вынурнул зверь из морской бездны с лицом моржа и черным голосом вскричал:
отныне царство блох наступило…
она сидит на троне…
а блоха недотыканная положив руки на ручки кресел говорила:
«Победа над Солнцем» — футуристическая опера Михаила Матюшина и Алексея Кручёных, целиком построенная на литературной, музыкальной и живописной алогичности.Издание «Победы над Солнцем» — книжечка с либретто и музыкальными фрагментами оперы, продавалась в дни спектакля (1913).Текст дан в современной орфографии.http://ruslit.traumlibrary.net.
«Бука русской литературы», «футуристический иезуит слова», Алексей Крученых — одна из ключевых фигур и, пожалуй, самый последовательный в своих радикальных устремлениях деятель русского авангарда.В настоящее издание включены произведения А.Е. Крученых, опубликованные автором в персональных и коллективных сборниках, а также в периодических изданиях в период с 1910 по 1930 г. Всего в издание вошло 365 текстов. Издание состоит из четырех разделов: «Стихотворения», «Поэмы», «Романы», текст оперы «Победа над солнцем».
Две поэмы с иллюстрациями Натальи Гончаровой.http://ruslit.traumlibrary.net.
Книга представляет собой незавершенную антологию русского поэтического авангарда, составленную выдающимся русским поэтом, чувашем Г. Айги (1934–2006).Задуманная в годы, когда наследие русского авангарда во многом оставалось под спудом, книга Г. Айги по сей день сохраняет свою ценность как диалог признанного продолжателя традиций европейского и русского авангарда со своими предшественниками, а иногда и друзьями — такими, как А. Крученых.Г. Айги, поэт с мировой славой и лауреат многочисленных зарубежных и российских литературных премий, не только щедро делится с читателем текстами поэтического авангарда начала ХХ века, но и сопровождает их статьями, в которых сочетает тончайшие наблюдения мастера стиха и широту познаний историка литературы, проработавшего немало лет в московском Государственном Музее В.
Представлен текст поэмы и два оригинальных издания:Крученых А., Хлебников В. Игра в аду: Поэма. М, 1912Крученых А., Хлебников В. Игра в аду. 2-е изд., доп. СПб.: ЕУЫ, 1914http://ruslit.traumlibrary.net.
НОВАЯ КНИГА знаменитого кинокритика и историка кино, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», удостоенного всех возможных и невозможных наград в области журналистики, посвящена культовым фильмам мирового кинематографа. Почти все эти фильмы не имели особого успеха в прокате, однако стали знаковыми, а их почитание зачастую можно сравнить лишь с религиозным культом. «Казанова» Федерико Феллини, «Малхолланд-драйв» Дэвида Линча, «Дневная красавица» Луиса Бунюэля, величайший фильм Альфреда Хичкока «Головокружение», «Американская ночь» Франсуа Трюффо, «Господин Аркадин» Орсона Уэлсса, великая «Космическая одиссея» Стэнли Кубрика и его «Широко закрытые глаза», «Седьмая печать» Ингмара Бергмана, «Бегущий по лезвию бритвы» Ридли Скотта, «Фотоувеличение» Микеланджело Антониони – эти и многие другие культовые фильмы читатель заново (а может быть, и впервые) откроет для себя на страницах этой книги.
Что происходит с современной русской литературой? Почему вокруг неё ведётся столько споров? И почему «лучшие российские писатели» оказываются порой малограмотными? Кому и за что вручают литературные премии? Почему современная литература всё чаще напоминает шоу-бизнес и почему невозможна государственная поддержка писателей, как это было в СССР? Книга отвечает на множество злободневных вопросов и приоткрывает завесу над современным литературным процессом.Во второй главе представлены авторские заметки о великих русских писателях.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Предлагаем читателям первый обзор из серии «Кинопробы космической экспансии», посвященной истории «освоения» кинофантастикой Солнечной системы. Известный популяризатор истории космонавтики и писатель-фантаст Антон Первушин в трех статьях расскажет о взглядах кинематографистов на грядущее покорение Луны, Марса и Венеры. В первом обзоре автор поглядывает на естественный спутник Земли. О соседних планетах — читайте в ближайших номерах журнала. Из журнала «Если», 2006, №№ 7, 8, 10; 2007, № 5.