Куда она ушла - [57]
- Ты еще здесь? — спрашиваю я.
- Да, просто думаю.
- О чем?
- Думаю о том, предпочла бы я, чтобы она умерла тогда.
- Господи, Брин!
- Заткнись! Ты не в праве играть в оскорбленного. В любом случае, не сейчас. И ответ — нет. Я не желаю ей смерти. — Она замолкает. — Чего не могу сказать на счет тебя. — И вешает трубку.
Я стою там, по-прежнему прижимая телефон к уху, вбирая последние слова Брин, гадая, был ли в ее враждебности хоть намек на прощение. Не знаю, важно ли это, потому что как только я чувствую прохладный воздух, я испытываю облегчение, и спокойствие разливается по телу.
Наконец, я поднимаю голову. Миа выглядывает из-за раздвижных дверей, ожидая прояснений. Все еще пребывая в ошеломленном состоянии, я машу ей рукой, и она медленно подходит к выложенному кирпичом патио, где я и стою, вцепившись в телефон. Она хватается за верхушку трубки, будто та — эстафетная палочка, ждущая передачи.
- Все в порядке? — спрашивает она.
- Я освобожден, скажем так, от моих прежних обязательств.
- От гастролей? — удивляется она. Я качаю головой.
- Нет, не от гастролей, но от всей хрени, предшествующей им. И от других, эм… осложнений.
- Ясно.
Мы просто стоим там какое-то время, лыбясь как идиоты и вцепившись в телефон. Наконец, я отпускаю его, осторожно вызволяю трубку из ее захвата и кладу ее на металлический столик, ни на секунду не выпуская ладони Мии из своей руки.
Я провожу пальцем по мозоли на ее большом пальце, поочередно по каждой костяшке и вверх вокруг запястья. В одно мгновение это стало так естественно, это стало привилегией. Я прикасаюсь к Мии. И она это позволяет. И не просто позволяет, а закрывает глаза и тянется к моему прикосновению.
- Это все реально? Неужели мне позволено держать эту руку? — спрашиваю я, поднося ее ладонь к своей небритой щеке.
Улыбка Мии словно тающий шоколад. Словно убойное гитарное соло. Словно все прекрасное, что есть в этом мире.
- Ммм, — единственный ее ответ.
Я притягиваю ее к себе. Тысячи солнечных лучей вырываются из груди.
- Позволено ли мне сделать так? — спрашиваю я, беря ее за руки и кружа по двору в медленном танце. Ее лицо озаряет улыбка.
- Позволено, — шепчет она.
Я пробегаю пальцами вверх и вниз по ее обнаженным предплечьям. Вальсирую с ней вокруг кашпо, пестрящих благоухающими цветами. Зарываюсь носом в ее волосы, вдыхаю ее аромат, аромат Нью-Йоркской ночи, впитавшийся в нее. Прослеживаю ее взгляд, устремленный вверх, к небесам.
- Значит, ты думаешь, они смотрят на нас? — интересуюсь я, даря шраму на ее плече мимолетный поцелуй и чувствуя, как жаркие стрелы пронзают каждую часть моего тела.
- Кто? — спрашивает Миа, прижимаясь ко мне и слегка дрожа.
- Твоя семья. Ты вроде считаешь, они присматривают за тобой. Думаешь, они видят это? — Я обхватываю ее вокруг талии и целую прямо за ушком. Раньше это сводило ее с ума, и, судя по резкому вдоху и ноготкам, впившимся мне в бока, сводит до сих пор. До меня вдруг доходит, что есть что-то жуткое во всех этих вопросах, но для меня это не кажется таковым. Прошлой ночью мне было стыдно от мысли о том, что ее родители знают о моих поступках, но сейчас я не то чтобы хочу, чтобы они видели это, но хочу, чтобы они знали об этом, о нас.
- Предпочитаю думать, что они предоставляют мне немного уединенности, — говорит она, открываясь словно подсолнух поцелуям, которыми я осыпаю ее скулы. — Но мои соседи определенно все видят.
Она проводит руками по моим волосам, и у меня такое ощущение, что она пропустила электрический ток по черепу — если бы казнь на электрическом стуле была такой приятной.
- Привет, соседушки, — протягиваю я, пальцем выводя ленивые узоры вокруг основания ее ключицы.
Ее руки ныряют под мою футболку, мою грязную, старую, счастливую черную футболку. Прикосновения уже вовсе не кроткие. Скорее исследующие, а подушечки пальцев начинают посылать сигнал о крайней необходимости азбукой Морзе.
- Если это продлится чуть дольше, мои соседи станут зрителями незабываемого шоу, — шепчет она.
- Мы артисты, в конце концов, — отвечаю я, проскальзывая руками под ее блузку и проводя ими вверх вдоль всей длины торса, затем обратно вниз. Наша кожа просится наружу, словно магниты, слишком долго лишенные своих разноименных зарядов.
Я провожу пальцем вдоль ее шеи, линии скул, обхватываю рукой подбородок. И останавливаюсь. На мгновение мы замираем, всматриваясь друг в друга, смакуя момент. И затем внезапно обрушиваемся друг на друга. Миа отрывает ноги от земли и оборачивает их вокруг моего торса, зарываясь пальцами в волосы. Мои собственные руки запутываются в ее прядях. И наши губы. Недостаточно кожи, недостаточно слюны, недостаточно времени для тех потерянных лет, что наши губы пытаются компенсировать, найдя друг друга. Мы целуемся. Электрический поток достигает своего максимума. Должно быть, по всему Бруклину перебои со светом.
- В дом! — Миа наполовину приказывает, наполовину умоляет, и с ее ногами все еще обернутыми вокруг меня я несу ее обратно в крошечный дом, обратно на диван, где всего несколько часов назад мы спали вместе, но порознь.
Это произошло в день, который начался, как и любой другой… У Мии было всё: любящая семья, великолепный, обожающий друг и светлое будущее, в котором ее ждал мир музыки и прекрасные перспективы. Но в одно мгновение почти всё это у неё отняли. Оказавшись между жизнью и смертью, между счастливым прошлым и непостижимым будущим, Миа переживает переломный день в своей жизни, обдумывая решение, самое важное решение, которое ей когда-либо приходилось принимать. Одновременно трагическая и вселяющая надежду, это романтичная, захватывающая и, в конечном счете, поднимающая настроение история о памяти, музыке, жизни, смерти и любви.
«Сестры по благоразумию» – удивительно откровенный и одновременно жесткий роман, который напомнит вам «Прерванную жизнь» Сюзанны Кейсер. И это первая книга, которую написала Гейл Форман, автор мирового бестселлера «Если я останусь».Шестнадцатилетняя Брит оказывается в интернате для трудных подростков. Она не верит, что ее отец мог пойти на столь жуткий шаг – упечь единственную дочь в подобную дыру. Брит и так тяжело: мама исчезла, с мачехой отношения не сложились, в школе все идет кувырком. А тут еще интернат… Ей надо срочно выбираться! Помочь ей могут другие подростки – такие же одинокие девочки, с которыми можно не стыдиться себя и говорить о том, что по-настоящему волнует.
В основу романа Гейл Форман легла реальная история Сьюзи Гонсалес, девушки, чья жизнь оборвалась трагически и внезапно.Когда Мэг, лучшая подруга Коди, решается на самоубийство, жизнь маленького городка меняется. Причину ее поступка ищут все – любящие родители, друзья и маленький брат. Не может смириться с утратой и Коди. Они были вместе с самого детства – как же она могла не заметить, что Мэг нужна помощь? Чтобы разобраться в случившемся, Коди едет в университетский городок, где еще совсем недавно жила Мэг.
Эллисон никогда не любила путешествовать. Калейдоскоп из памятников и забеги по туристическим тропам, исхоженным вдоль и поперек, всегда казались ей пыткой, а не отдыхом. Но она ни на минуту не пожалела о том, что согласилась на поездку в Лондон, ведь на одной из его старых улочек она встретила Уиллема. Они проведут вместе один день — только один. Но этот день перевернет жизнь обоих. Так не бывает, скажете вы. Бывает, если вы молоды, влюблены и весь мир, кажется, у ваших ног…
Каждая женщина втайне хоть раз мечтала о том, как она сядет на поезд без обратного билета, вместо того чтобы после напряженного рабочего дня стоять у плиты, мыть посуду и проверять домашние задания. А если это возможно не только в мечтах? Что происходит, когда взрослая женщина сбегает из дома?Мэрибет измотана повседневными делами, работой, детьми, мужем, у которого не допросишься помощи. Она выжата до такой степени, что даже не обращает внимание на внезапный сердечный приступ. Только позже, осознав, что действительно могла умереть, она решает наконец-то позаботиться о себе, а не о других.
Фрейя пытается восстановить свою жизнь: она потеряла голос, когда записывала дебютный альбом. Харун планирует бросить всех, кого когда-либо любил. Натаниэль только что прибыл в Нью-Йорк с крошечным рюкзаком и отчаянным планом – ему нечего терять и некуда идти. Все они сбились с пути. И чем больше запутываются в своей жизни, тем яснее осознают: может, путь к счастью лежит через помощь другим?
Тьма — как много значений кроется в одном коротком слове. Она многолика, капризна и неоднозначна. Она станет для меня убийцей, палачом всех моих свершений и единственной надеждой на возрождение. Тьма прячет под своим чернильным покровом блуждающего серийного убийцу, который обезумев, ищет справедливость. Она хранит давние секреты родовитых блистательных семейств. Тьма раскроет мне все свои тайны, если я добровольно вознесу свое сердце и душу ей на жертвенный алтарь.
Смогут ли они одолеть страх, чтобы спасти магию мира? Рочио Лопез и Финн Локвуд воссоединились, но ситуация хуже некуда. Магия бушует, общество магов в хаосе, Конфед пытается сохранить свои тайны. Рочио верит, что раскрытие этих тайн — ключ к спасению магии мира. Она не хотела быть лидером революции, но с ее уникальным пониманием кризиса приходится брать миссию в свои руки. Финн отдаляется от своей прежней жизни после катастрофы в семье и пытается поддержать мятеж, как может. Но его связи с миром старой магии — единственное, что может пригодиться, если он найдет способ пересечь брешь. Напряжение растет и со стороны властей простаков и магов, революции может не хватить, чтобы изменить ситуацию.
Магия может исцелить жуткие раны… или сделать их глубже. Рочио Лопез и Финн Локвуд пережили испытания Экзамена магов, пытаясь сохранить свою магию. Но мир снаружи опасен сам по себе. Попав в особый военный отряд, Рочио сталкивается с тем, что ей нужно отыскать границу между сотрудничеством и сопротивлением, или все, кого она любит, заплатят. Мольбы магии становятся все громче, но как ей вступиться за магию? Лишенный таланта, Финн хочет бороться с прогнившим правительством магов, чтобы отыскать путь к девушке, которую полюбил.
Каждый год Конфедерация магов Северной Америки оценивает шестнадцатилетних магов. Некоторых избирают. Остальные должны пройти процедуру, что разрушает их магические способности, если не проявят себя на загадочном и жестоком Экзамене магов. Из-за низкого положения родителей Рочио Лопез посвятила жизнь развитию своего таланта, чтобы заслужить место в Конфедерации. Их отказ задевает ее, но она готова биться за свою магию. Стыдясь своих посредственных способностей, Финн Локвуд знает, что Конфедерация приняла его только из-за его выдающейся семьи.
Избежать ада? Не вариант для Калли Дельгадо, нового заклинателя душ Джем Сити. Грех и искупление схлёстываются в этом мрачном, полном экшна городском фэнтези. Магия Калли наконец-то принадлежит ей самой. Они с Дереком избавились от Форда. Они должны были вздохнуть с облегчением, но грехи глубоко пустили корни в Джем Сити. Быстро появляется другой босс мафии, и он явно нацелился на Калли и её семью. Передвижные магазины проката душ начинают вредить бизнесу Заклинателя Душ. Его месть безжалостна, но Калли того и гляди зацепит ударной волной.
От автора бестселлеров по версии USA TODAY и WALL STREET JOURNAL — увлекательная история сверхъестественной войны в суровой альтернативной версии Земли. Содержит сильные романтические элементы. Апокалипсис. Сверхъестественная романтика. «Я думал, вы двое страшны по отдельности…» Преследуемые пророческими кошмарами и враждебно настроенными видящими, севшими им на хвост, Элли и Ревик вместе с остатками их союзников организовывают лагерь в Нью-Йорке. Затем вирус, убивающий людей, наносит удар по Сан-Франциско. Те, кто дорог Элли, начинают исчезать. Элли и Ревик вынуждены принимать немыслимые решения: грабить банки, разбираться с двойными агентами, охотиться на ассасинов и шпионов, превращать пятизвёздочный отель в лагерь беженцев… восстанавливать свой брак. Тем временем, брат Элли, Джон, сам переживает большие перемены. Он вместе с бывшим повстанцем Врегом ищет людей из списка, помечающего их как ключевых игроков в апокалипсисе — апокалипсисе, который, похоже, уже в процессе. ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: эта книга содержит нецензурную брань, секс и жестокость.