КУДА? и КАК? - [8]
Еще до того как саблезубые махайроды распугали дичь в древних степях, по берегам северных морей бегали похожие на собак хищные звери. Они хорошо умели плавать и нырять, такие же были любители моря, как белые медведи сейчас. Постепенно, сами того не замечая, древние «собаки» превратились в… китов.
Позднее их близкие родичи проделали еще такую же метаморфозу и произвели на свет тюленей и моржей.
Прародители копытных зверей тоже близкие родичи хищников. И те и другие на заре новой, кайнозойской эры отпочковались от одного корня. «Тигр и волк, — говорит немецкий исследователь доктор Алыннер, — кузены антилопы и оленя!» Родиной большинства древних копытных была Северная Америка. Мы знаем уже, что отсюда начали свои скитания по планете перволошади и первоверблюды. Тапиры и носороги стартовали тоже здесь.
Но слоны «зародились» в Африке. В одно время с эогиппусом в болотах Нила жил небольшой, ростом со свинью, зверь меритерий. Хобота у него еще не было, а только небольшая шишка на носу, как у любопытного слоненка в сказке Киплинга.
От меритерия и произошли все слоны и мастодонты. Их прапрадедушки жили в болотах. Возможно, поэтому толстокожие так любят воду. Кузены слонов — морские коровы, дюгони и ламантины проиллюстрировали эту фамильную привязанность убедительным метаморфозом подобным тому, который проделали в свое время киты и тюлени: приспособились, обретя ласты, к жизни в море.
Европа была родиной кабанов и оленей (но только не северного), а Азия — быков, антилоп, коз, баранов и, по- видимому, жираф. Джунгли Индии увидели также и первых бегемотов, павианов и человекообразных обезьян. Потом они уже переселились оттуда на другие материки.
Почему, однако, животные так непоседливы? Что заставляет их уходить из родных мест?
Причин много.
Бегут от холода, голода и засухи
Десять миллионов разосланных колец
Это была знаменательная находка. Первое вещественное доказательство общеизвестного теперь факта, что птицы из Европы улетают зимовать в Африку. Позднее охотники добыли еще пятнадцать аистов, проткнутых стрелами. Правда, еще до этих находок некоторые натуралисты уже поняли, куда осенью исчезают многие наши птицы, но то были лишь догадки, которым не очень-то верили.
В ходу были самые невероятные «гипотезы». Думали — так писал великий Аристотель! — что ласточки и другие мелкие птахи перезимовывают на дне прудов, закопавшись в ил; либо под корой деревьев и в старых дуплах; либо превращаются осенью в других птиц: грачи — в ворон, а кукушка — в ястреба, на которого она и в самом деле очень похожа и полетом, и раскраской.
И еще в 1703 году один «благочестивый и ученый джентльмен», епископ Герефорд, всерьёз утверждал, что птицы улетают зимовать на… Луну.
Но мало-помалу истина прояснялась. Птицы не уберегли секрет своего таинственного исчезновения от любознательного ума человеческого. Заморские путешествия принесли первые сведения.
Германский император Фридрих II Гогенштауфен (1194–1250), отправляясь с крестовым походом на Восток, видел, когда переплывал Средиземное море, вереницы птиц, летевших на юг. Он изложил в своем трактате по анатомии и обучению охотничьих птиц «De arte venandi cuma vibus» передовую по тем временам идею о том, что европейские птицы перезимовывают не под водой, а в южных странах>[10].
Серьезное исследование птичьих перелетов начато было лишь в конце XVIII века по инициативе шведского натуралиста Карла Линнея, который предложил вести одновременные наблюдения в разных местах Европы за появлением первых пролетных птиц и за направлением их миграций. Мысль оказалась очень плодотворной. Такие наблюдения — а в них приняли участие многие учёные — добыли ценные факты.
Но не ведали бы мы о перелетах птиц и десятой доли того, что знаем сейчас, если бы школьный учитель датчанин Мартенсен не придумал кольцевать птиц.
Хотя изобретателем кольцевания называют обычно Мартенсена, но и до него некоторые натуралисты упражнялись в этом. Еще в начале XVIII века Леонард Фриш обмотал лапку ласточки красной шерстяной ниткой. На следующий год он поймал на гнезде помеченную ласточку и рассмотрел свою повязку: цвет ее не изменился, нитка не полиняла, никаких следов ила на ней тоже не было. Из этого Фриш заключил, что ласточка не зимовала на дне пруда.
В июле 1880 года в Германии директор почтамта Детте надел на ноги трем молодым аистам металлические кольца с выбитой на них надписью. В августе аисты покинули тихие заводи реки Верры, на берегах которой родились, и через четыре дня один из них был убит в Испании за тысячу двести километров от родины.
Приблизительно в это же время и у нас на Украине, в Аскании-Нова, Фридрих Фальц Фейн окольцевал журавля. Кольцо птице надели, однако, не на ногу, а на шею. Позднее журавль при трагических обстоятельствах был пойман в Судане — первая находка окольцованной птицы в Африке!
