Кубрик: фривольные рассказы - [4]
Командир, вытянув губы, еще раз задумчиво посмотрел на схему, а потом, размышляя, добавил:
– Простоит одиноко месяц, а потом в него вахтенные со всех сторон ссать будут бегать. Назавтра на пирсе уже стояла башня из мешков. Командир ошибся.
Вахтенные не стали ждать целый месяц.
Командир наш, назначенный недавно инициатором соревнования за звание «Лучший командир, последователь командиров военных лет», отходил три автономки подряд, прежде чем, всколыхнувшись набекрень, окончательно превратиться в потомственного алкоголика.
После четвертой автономки он опять хорошенечко надрался, а нам в море идти, и он ходит теперь по центральному тенью бабушки Сью из «Хижины дяди Тома» и на все подряд натыкается.
А ночью он притащил на корабль свою любимую собаку, обняв ее за оскаленную челюсть на вертикальном трапе и прижав к себе, после чего оба они тучно упали в люк и долетели до нижней палубы совершенно благополучно, влипнув в пол, – пес сверху, а потом командир, кряхтя, поднялся, сказал: «Куть твою мать!» – сел в кресло и уснул, а собака всю ночь перед ним выла от пережитого потрясения.
Утром ее вынесли на поверхность абсолютно без чувств, а командира немедленно заложили в политический отдел, и оттуда уже примчался его начальник капитан второго ранга Мокрушкин Богдан Евсеич, и теперь он тоже по центральному бродит, не зная, как начать профилактическую беседу, и делает вид, что ничего не замечает.
Наконец они сталкиваются нос к носу, и первым приходит в себя командир. Он останавливается, медленно поднимает глаза, потом в нем сразу и вдруг нарастает горячая волна справедливого командирского негодования, отчего его глаза тут же вылезают из орбит, лицо краснеет и сам он начинает, заикаясь, трястись от возмущения:
– А ТЫ-ТО?!! ТЫ-ТО ЧЕГО ЭТО?!! ЗДЕСЬ! А? ОТИРАЕШЬСЯ? ТЕБЕ ЧЕГО ЗДЕСЬ НАДА!!! КАК В АВТОНОМКИ ХОДИТЬ, ТАК ВАС НИГДЕ НЕТУ! ВЫ ПОТОМ! ПОТОМ ПОЯВЛЯЕТЕСЬ!
– Да вы пьяны, товарищ командир, пьяны! – приходит в себя начпо, получивший теперь зацепку для разговора.
– А ТЫ – ГОВНО! ГОВНО!
– А вы пьяны!
– А ТЫ – ГОВНО!
– А вы пьяны!
Так они говорят какое-то время, в течение которого все остальные заняты своим делом и вроде бы не замечают их стычки, стараются при входе в центральный их обойти, бережно обогнуть.
– ДА ПОШЕЛ ТЫ НА ХЕР ОТСЮДА, УРОД! – говорит наконец командир начпо, стало быть, в сердцах, и тот птичкой вылетает из лодки.
В общем, в море мы вышли с другим командиром.
Чешется чего-то.
Пониже спины. Может, я перченого чего поел?
Точно! На этом камбузе обязательно какое-нибудь говно на ходу слопаешь, а перед тем как глотать, еще и перчиком его заботливо припорошишь неторопливо, чтоб, значит, не так противно было слюни в него пускать.
А через два часа начинает зудеть, с каждой минутой все отчетливей, но в это время ты уже забыл за делами, что ты там в обед неосторожно употребил.
– Док! – сказал я корабельному держиморде, то есть врачу, прямо с порога. – У меня опять чешется!
– Только не надо вот так тут входить, – заметил он мне на это, с легким треском отодрав свой лик от стола, причем на лбу у него, видимо, от долгого лежания мордой вниз отпечаталась скрепка, – а потом поворачиваться ко мне из дверей собственной волосатой жопой и наклоняться изо всех сил, охватив ее за края, растаскивая немытыми, но железными пальцами эти свои ягодицы! Не надо! Не экипаж, а бордель какой-то бледно-голубой. Все норовят войти и предъявить мне свои тыловые щечки. Честно скажу, не вдохновляет. Нажретесь разного дерьма помойного с тремя столовыми ложками красного перца, а потом удивляетесь, почему оно же, почесываясь, появляется у вас на выходе! Надо было удивляться, когда это ел. Вот! Устал я ковыряться в вашей клоаке! Устал!
– Док!
– А тут все клоака! Понимаешь? Все! За что ни возьмись! Вот подойдешь к чему-либо, думаешь: а вдруг, а вдруг? А там она, клоака!
– Так ведь я.
– Не знаю! Пойди на помидор голой задницей сядь, так, чтоб сок из него потек. Сок помидорный снимает зуд от перца. Больше ничем не снять. Все! И не надо у меня спрашивать, где тебе сейчас взять этот помидор. Не надо! Я не торговец помидорами и огурцами! Нет! Отнюдь вам, отнюдь!
Вот сволочь, а?
Пришлось мне садиться на помидор.
Ребята со смеху померли.
Понимаете, животные – они же такие мягкие, и, поглаживая их, человек вырабатывает в себе положительные химические вещества, здорово влияющие на здоровье.
Особенно подводникам они нужны. Эти вещества и это здоровье.
На лодке развелось много котов, потому что крысы совершенно одолели – запросто ходили у спящих матросов совершенно по рожам, а у помощника в прошлой автономке даже ботинки сожрали. Одни задники оставили.
Он их после погружения сразу же под умывальник поставил, и там они все три месяца и простояли, а когда он их доставать стал, чтоб после автономки на волю выйти, то смотрит – как-то они очень легко наружу пошли, и: «Е-мое!» – воскликнул потом помощник, держа в руках эти аккуратненькие огрызки.
А старпом забыл в кармане шинели яблочко наливное.
Так они прошли ему всю шинель насквозь, но до яблочка добрались, а старпом все вспоминал потом, что у него в каюте два дня замечательный случался хруст, особенно если он из каюты выходил и дверь прикрывал. Выйдет из каюты, прикроет дверь – хруст начинается, откроет дверь – хруст прекратился.
Исполненные подлинного драматизма, далеко не забавные, но славные и лиричные истории, случившиеся с некоторым офицером, безусловным сыном своего отечества, а также всякие там случайности, произошедшие с его дальними родственниками и близкими друзьями, друзьями родственников и родственниками друзей, рассказанные им самим.
Книга Александра Покровского «…Расстрелять!» имела огромный читательский успех. Все крупные периодические издания от «Московских новостей» до «Нового мира» откликнулись на нее приветственными рецензиями. По мнению ведущих критиков, Александр Покровский – один из самых одаренных российских прозаиков.Новые тенденции прозы А.Покровского вполне выразились в бурлескном повествовании «Фонтанная часть».
Сборник Александра Покровского – знаменитого петербургского писателя, автора книг «Расстрелять», «72 метра» и других – включает в себя собрание кратких текстов, поименованных им самим «книжкой записей».Это уклончивое жанровое определение отвечает внутренней природе лирического стиха, вольной формой которого виртуозно владеет А. Покровский.Сущность краевого существования героя «в глубине вод и чреве аппаратов», показанная автором с юмором и печалью, гротеском и скорбью, предъявляется читателю «Каюты» в ауре завораживающей душевной точности.Жесткость пронзительных текстов А.
Первый сборник рассказов, баек и зарисовок содружества ПОКРОВСКИЙ И БРАТЬЯ. Известный писатель Александр Покровский вместе с авторами, пишущими об армии, авиации и флоте с весельем и грустью обещает читателям незабываемые впечатления от чтения этой книги. Книга посвящается В. В. Конецкому.
Динамизм Александра Покровского поражает. Чтение его нового романа похоже на стремительное движении по ледяному желобу, от которого захватывает дух.Он повествует о том, как человеку иногда бывает дано предвидеть будущее, и как это знание, озарившее его, вступает в противоречие с окружающей рутиной – законами, предписаниями и уставами. Но что делать, когда от тебя, наделенного предвидением, зависят многие жизни? Какими словами убедить ничего не подозревающих людей о надвигающейся катастрофе? Где взять силы, чтобы сломить ход времени?В новой книге Александр Покровский предстает блистательным рассказчиком, строителем и разрешителем интриг и хитросплетений, тонким наблюдателем и остроумцем.По его книгам снимаются фильмы и телесериалы.
Замечательный русский прозаик Александр Покровский не нуждается в специальных представлениях. Он автор многих книг, снискавших заслуженный успех.Название этого сборника дано по одноименной истории, повествующей об экстремальном существовании горстки моряков, «не теряющих отчаяния» в затопленной субмарине, в полной тьме, «у бездны на краю». Писатель будто предвидел будущие катастрофы.По этому напряженному драматическому сюжету был снят одноименный фильм.Широчайший спектр человеческих отношений — от комического абсурда до рокового предстояния гибели, определяет строй и поэтику уникального языка Александра Покровского.Ерничество, изысканный юмор, острая сатира, комедия положений, соленое слово моряка передаются автором с точностью и ответственностью картографа, предъявившего новый ландшафт нашей многострадальной, возлюбленной и непопираемой отчизны.
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
В книге публикуются русские волшебно фантастические сказки, записанные в разные годы, начиная с прошлого века и до наших дней, на территории Западной, Восточной Сибири и Дальнего Востока. В работе кроме печатных источников использованы материалы, извлеченные из архивов и рукописных фондов, а также собранные отдельными собирателями. К каждой сказке имеется комментарий, в конце книги даны словарь малоупотребительных и диалектных слов, указатель собственных имен и названий, топографический и алфавитный указатели, списки сказочников и собирателей.
Дмитрию 30, он работает физруком в частной школе. В мешанине дней и мелких проблем он сначала знакомится в соцсетях со взрослой женщиной, а потом на эти отношения накручивается его увлеченность десятиклассницей из школы. Хорошо, есть друзья, с которыми можно все обсудить и в случае чего выстоять в возникающих передрягах. Содержит нецензурную брань.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.
20 июня на главной сцене Литературного фестиваля на Красной площади были объявлены семь лауреатов премии «Лицей». В книгу включены тексты победителей — прозаиков Катерины Кожевиной, Ислама Ханипаева, Екатерины Макаровой, Таши Соколовой и поэтов Ивана Купреянова, Михаила Бордуновского, Сорина Брута. Тексты произведений печатаются в авторской редакции. Используется нецензурная брань.