Кто вы, «товарищ Саша»? - [2]

Возникает естественный вопрос — откуда взялись такой специфический опыт и знания? Солдаты в окопах документы не проверяли, и тем более двойному хвату там не учили — оружием пехотинца была винтовка, а плечевая кобура вообще начала распространяться только в 20х годах в САСШ.

Практически сразу после появления в Москве Кузнецов устанавливает (восстанавливает?) связи с полковником императорской армии, впоследствии комбригом РККА Андреем Григорьевичем Романовским. Можно лишь предположить, что именно Кузнецов стал причиной перехода Романовского на службу в Красную армию — во всяком случае, так утверждает в своих мемуарах, изданных в Париже, сын Романовского Владимир, рассорившийся после этого решения с отцом и вступивший в Добровольческую армию. Образ «товарища Александра из ЧК, сагитировавшего отца» однозначно стыкуется с Кузнецовым, тем более, что ЧК в этой истории появляется тоже.

Уже через месяц после начала службы в милиции Кузнецов действует как прикомандированный к ЧК сотрудник, где якобы после «случайной встречи на Смоленском рынке» выслеживает штаб-квартиру одной из наиболее серьезных антибольшевицких организаций — Союза защиты Родины и Свободы. Как и в случае с анархистами, Кузнецов оказывается на переднем крае разгрома подполья — руководит наблюдением за штаб-квартирой и организует захват участников, что было отмечено в отчетах руководителя Московской ЧК Петерсонса.

Далее следует вроде бы рутинная командировка в Ярославль для этапирования задержанного преступника — которая странным образом совпадает с попыткой мятежа Ярославского отделения СЗРС. Надо ли говорить, что немалую роль в подавлении играет вовремя прибывший Кузнецов? Именно он сумел вырвать из рук мятежников военкома Громова, организовал вместе с ним уничтожение штаба савинковцев, он же обучал красноармейцев действиям в составе снайперских троек в городском бою… И снова возникает вопрос — где, на каком фронте мог научится этому «крестьянин» Кузнецов?

Наконец, следы Кузнецова приводят нас в Царицын, куда он попадает уже в статусе бойца сформированного московскими чекистами полка, хотя по имеющимся документам он все еще числится в составе МУРа. Здесь «рядовой боец» практически мгновенно выходит на след заговора военспецов в командовании фронта, принимает участие в аресте и допросах ряда из них. Причем как утверждает в своих воспоминаниях А. И. Червяков, роль Кузнецова в разоблачении руководителя заговора Носовича была решающей. Из документов видно, что Кузнецов демонстрирует знакомство с теорией и тактикой допроса, что вообще удивительно для человека без специальной подготовки.

И, наконец, апофеоз — Кузнецов руководит личной охраной Сталина. Вместе с ним и Ворошиловым выезжает на передовую, участвует в ряде стычек, демонстрирует навыки пулеметчика (навыки не частые, но хоть как-то объяснимые фронтовым опытом). В общении со Сталиным есть очень любопытный момент, отмеченный многими свидетелями — Сталин именует его не «товарищем Кузнецовым», как всех вокруг, а «товарищем Сашей», а ведь это распространенное обращение среди подпольщиков с дореволюционным стажем. Например, И. Д. Чугурин был известен как «товарищ Петр», Ф. А. Сергеев — как «товарищ Артем», М. В. Фрунзе — как «товарищ Арсений» и т. д.

Но что Сталин, когда Кузнецова знали и Дзержинский, и Ленин! Кузнецов крайне своевременно оказался в отпуске в Москве, причем не где-нибудь, а именно на заводе Михельсона, где предотвратил покушение на Ленина! Далее последовал уж больно своеобразный «отпуск по ранению», в ходе которого «товарищ Саша» вел тактические занятия с чекистами и охранниками и, наконец, возвращение в Царицын — опять же крайне своевременное, в аккурат к приезду Троцкого.

Оказавшись после покушения под крылом Червякова Кузнецов, однако, не ждет окончания расследования на месте, а… отправляется на фронт, в Крестьянский полк, якобы для получения разрешения от командира для перехода в ЧК (отметим, что в иных случаях ЧК подобной щепетильностью не страдала — либо отправляло в полк для доклада уже с мандатом чекиста, либо просто уведомляло командование о переходе их бойца на службу в ЧК). Ну, положим, нашло такое затмение на товарища Червякова, бывает, но Кузнецов тут же «пропал без вести» и только через два месяца, когда расследование утихло, ключевой свидетель «нашелся» в госпитале практически здоровым.

Это лишь небольшая часть странностей, связанных с А. В. Кузнецовым — можно еще вспомнить и ряд несомненно талантливых песен, как созданных Кузнецовым, так и приписываемых ему, и выведение из-под удара в деле «Весна» А. Г. Романовского (с риском для собственной карьеры, кстати), и приятельские отношения с поэтом Леонидом Канегиссером, которого Кузнецов якобы спас после ограбления во время своего кратковременного нахождения в Петрограде (прямо-таки суперспособность появляться в нужное время в нужном месте, не правда ли?), и владение на приличном уровне английским языком и т. д., но все эти странности связаны с периодом после интересующего нас события.

Давайте попробуем свести воедино все кусочки этой мозаики.