Кто убил президента Кеннеди? - [34]

Однако ликование повсеместно было связано с изумлением: почему Джона? Почему не Роберта?

Роберт Кеннеди, вступивший в 1961 году в должность генерального прокурора, начал беспрецедентную войну с синдикатом.

Он лично добивался и обеспечил принятие пяти законов, направленных против мафии. Были объявлены преступлением деловые поездки из одного штата в другой, имеющие целью помощь рэкету или игорным заведениям; перевозка оборудования для игорных домов из штата в штат; передача информации между тотализаторами разных штатов по телеграфу. Новый генеральный прокурор назначил 60 адвокатов в отдел, занимающийся организованной преступностью и рэкетом, увеличив его на 400 %. Отдел координировал деятельность 27 расследующих агентств, до этого действовавших разобщенно. Был составлен список главарей синдиката, подлежащих привлечению к судебной ответственности в первую очередь. Первоначально в нем было 40 имен; к тому времени, когда Кеннеди оставил свою должность (август 1964-го), список вырос до 2300.

Мафия люто ненавидела нового генерального прокурора. Еще в 1962 году главарь Нью-Орлеанской организации, Карлос Марселло, которого Роберт Кеннеди на короткий срок сумел депортировать в Гватемалу, поклялся страшно отомстить. На собрании сообщников он произнес зловещую сицилийскую формулу: «Livarsi na petra di la scarpa!» («Выньте камень из моего сапога!»).

Свидетель обвинения на процессе Джимми Хоффа, Эдвард Партин, показал, что главарь тимстеров спрашивал его, что он знает о пластиковых бомбах. «Что-то нужно предпринять против этого сукиного сына, Бобби Кеннеди, — говорил Хоффа. — Добраться до него не составит проблемы — он все время разъезжает по Вашингтону в своем открытом автомобиле с этим черным псом. Все что нужно: запустить в него пластиковую бомбу, и дело с концом». Позднее планы были изменены: предполагалось взорвать дом Кеннеди со всеми, кто там находился.

Когда разнеслась весть об убийстве президента, нью-йоркский гангстер Шлиттен вскричал: «Прекрасно! Плохо только, что не убили заодно и братца Бобби».

Лидер пенсильванской мафии говорил: «Эти Кеннеди — причина всех моих несчастий. И зачем убили старшего, когда надо было убить другого, малявку».

«Как жаль, что брата Роберта не было в том автомобиле!» — вторил ему гангстер из Чикаго.

Таким образом мы оказываемся перед явным противоречием. С одной стороны, не оставляет сомнений, что убийство президента Кеннеди было осуществлено руками представителей синдиката, с использованием всех характерных для них приемов. С другой стороны, имеющаяся информация однозначно указывает на то, что острие ненависти гангстеров было направлено на Роберта Кеннеди и что, если бы мафия на своем всеамериканском собрании приняла решение перейти от слов к делу, именно он был бы выбран объектом нападения.

Некоторые исследователи высказывают мнение, что убийство президента было выгодно мафии, ибо оно подрывало власть генерального прокурора. В доказательство они приводят слова все того же Джимми Хоффы: «Бобби Кеннеди теперь просто рядовой адвокатишка… За его спиной нет больше власти президентского вето».

Думается, суждение это недостаточно обосновано. Борьба с организованной преступностью не ослабла, и сам Хоффа вскоре оказался за решеткой. (Приговор вынесен в 1964, утвержден Верховным судом в 1966; Хоффа впоследствии был помилован Никсоном в 1971 и убит мафией в 1976.) Убийство генерального прокурора было бы делом нешуточным. Но убийство президента представляется еще более опасным и дорогостоящим предприятием. Решиться на него лишь для того, чтобы ослабить власть генерального прокурора? Не похоже ли это на поездку из Нью-Йорка в Вашингтон через Даллас?

Вообще мафия крайне редко и неохотно устраивает прямые нападения на членов государственного аппарата. У синдиката есть свои правила, своя тактика, свои табу.

Он старательно избегает применять насилие против представителей закона, правительственных чиновников, журналистов… Исключением являются люди, которые принимали услуги от гангстеров и затем выступили против них. В истории США нет примера, когда удар был бы направлен против высокопоставленного должностного лица. Более того, считают, что намерение одного из мобстеров (Артура Флегенхеймера) покончить с окружным прокурором Нью-Йорка привело к тому, что он сам был убит мафией в середине 1930-х.

Убийство представителя власти всегда вызывает осложнения: вспышку общественного возмущения, активизацию полиции и ФБР, вынужденное сворачивание деятельности и, следовательно, уменьшение доходов синдиката. Деньги же — главный инструмент его власти. (Специалисты считают, что годовой доход синдиката в стране в конце 1970-х достиг 40 миллиардов, то есть в сумме превысил доходы Юнайтед Стэйтс Стил, Форда, Стандарт Ойл, Дженерал Электрик и Дженерал Моторс.) Поэтому преступный мир очень сурово карает все, что может привести к снижению барышей.

Учитывая это, мафиозный босс, решившийся бы на свой страх и риск пойти на убийство такого масштаба, должен был бы считаться не только с угрозой возмездия со стороны властей, но и с возможностью возбуждения серьезного недовольства других боссов. Никакой прозорливец не мог предвидеть, что расследование убийства президента пойдет в такой бережной и робкой манере, какую избрала Комиссия Уоррена. Риск быть обнаруженным и привлеченным к ответу был очень и очень велик. Расходы на подготовку сценария, на устройство алиби всем участникам, на подтасовку фактов, на оплату исполнителей и адвокатов для тех, кто попался, на уничтожение случайных свидетелей должны были измеряться в миллионах долларов.