Кто убил президента Кеннеди? - [106]
Уже в годы хрущевского правления перебежчик Сташинский сознался, что был послан на Запад специальным отделом КГБ — № 13 — с целью совершать убийства украинских националистов — Бандеры, Ребета. (Напомним, что Освальд встречался в Мехико-сити именно с руководителем отдела № 13, Костиковым.) Недавнее покушение на папу в Риме показало, что а) Москва не собирается исключать убийство из методов борьбы и б) что она предпочитает теперь использовать для этой цели своих вассалов (в данном случае, болгар, которые, видимо, приобрели немалый опыт, охотясь за своими эмигрантами, — вспомним убийство радио-журналиста Маркова в Лондоне при помощи крошечной дробины с ядом.) Деньги, отпускаемые на эти акции, абсолютно неконтрлируемы в условиях коммунистического правления, потому что они всегда могут быть представлены как увеличение помощи «братской» стране. Существует мнение, что Куба обходится Советскому Союзу в один миллион долларов в день; ну что при этом стоит подбросить каких-то 10 миллионов на спецзадание, не делая из этого большого шума?
Для многих людей в России и во всем мире Хрущев останется «добрым царем», выпустившим миллионы заключенных из сталинских тюрем и лагерей. Но уже в начале 1960-х он показал, что не собирается держать лагеря пустыми и что «пускать в расход» он готов так же безжалостно, как любой другой коммунист. Его «Указ о введении смертной казни за хищения» (май 1961) и «Указ о введении смертной казни за валютные операции» (июль 1961) обрекали на смерть людей, уже арестованных за преступления, которые они совершили до обнародования этих новых законов, то есть когда знали, что, во всяком случае, смерть им не грозит. Такого еще не бывало даже в истории советского судопроизводства. Причем главные организаторы хищений — крупные партийные бонзы, без участия которых никакая крупная кража в СССР невозможна, — отделывались выговорами. Под мясорубку новых указов попадали их подчиненные, занимавшиеся — хотя и в обход советских законов — производством нужных людям, дефицитных товаров. Сотни энергичных, предприимчивых «бизнесменов» (в подавляющем большинстве — с еврейскими фамилиями) были расстреляны только потому, что генсеку Хрущеву, обещавшему, что «нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме», надо было излить на ком-то свое бешенство по поводу очередных экономических провалов «передовой социалистической экономики».
Если добавить к этому другие припадки безумия Хрущева, оборачивавшиеся то «кукурузой», то «целиной», можно ясно увидеть, что слабые способности к рациональному мышлению у этого лидера легко подавлялись импульсивными порывами и взрывами темных страстей. Он был опасно непредсказуем — из-за этого его соратники по Политбюро и решились убрать его со сцены. Психологически он вполне был способен пойти на убийство из мести, не считаясь с соображениями политической выгоды.
Среди исследователей, считавших Москву виновной в убийстве президента, наиболее заметным был английский адвокат Майкл Эддоус. Его первая книга так и называлась: «Хрущев убил Кеннеди». Главная идея сводилась к тому, что настоящий Освальд был уничтожен в России, а вместо него в Америку заслали хорошо подготовленного диверсанта, принявшего его облик. Доказательства? Документы, отмечающие физические особенности (при прохождении медосмотра в армии, при аресте, при получении паспорта), показывают те или иные различия, разное расположение шрамов, а главное — непостижимое изменение роста в сторону уменьшения. Да-да, если верить документам, приехавший из России Освальд был меньше того, который уезжал. Эддоусу удалось поднять такую шумиху, что он добился эксгумации трупа Освальда и проверки. Проверка показала, что Освальд, убитый Руби, был тот самый Освальд, который в 1959 году убежал из Америки в СССР. Но исследователь остался при своем мнении.
Думаю, каждый житель Америки, получавший водительские права, помнит эту легкую растерянность при заполнении соответствующей анкеты — цвет глаз? вес? рост? Чаще всего это пишут по памяти и, боюсь, у многих можно было бы проследить довольно диковинные перемены от анкеты к анкете. Также трудно себе представить, чтобы ни мать Освальда, ни брат Роберт, с которыми он жил несколько недель по возвращении из России, не заметили бы подмену.
Но главное возражение: зачем КГБ пускаться в такую хлопотливую, длительную, требующую ювелирной работы авантюру (это сколько же времени двойнику нужно было готовить роль? годы!), когда в самой Америке можно без хлопот купить не только шпионов всех мастей и профессий (в последнее время создается впечатление, что не советские дипломаты вербуют агентуру, а сами продавцы американских военных и технических секретов обивают пороги советских миссий), но и тренированного убийцу на любую работу — были бы деньги. А деньги у КГБ всегда есть, и никакой пронырливый журналист никогда не сможет проследить, кому, куда и как они переправляются:
Должен сознаться, что, начиная писать эту книгу, я тоже подозревал Хрущева больше, чем кого бы то ни было. Лишь с того момента, как я убедился, что Освальд не убивал президента, а был лишь подставной фигурой, моя первоначальная концепция дала трещину. Мне казалось, что для КГБ было бы в высшей степени нелепо выбирать на такую роль собственного агента, имеющего столь заметные связи с СССР. Отправка лжеперебежчика Носенко — акция паническая и плохо подготовленная — тоже была указателем на то, что Советы не знали заранее об убийстве.
Опубликовано в журнале "Звезда" № 7, 1997. Страницы этого номера «Звезды» отданы материалам по культуре и общественной жизни страны в 1960-е годы. Игорь Маркович Ефимов (род. в 1937 г. в Москве) — прозаик, публицист, философ, автор многих книг прозы, философских, исторических работ; лауреат премии журнала «Звезда» за 1996 г. — роман «Не мир, но меч». Живет в США.
Когда государство направляет всю свою мощь на уничтожение лояльных подданных — кого, в первую очередь, избирает оно в качестве жертв? История расскажет нам, что Сулла уничтожал политических противников, Нерон бросал зверям христиан, инквизиция сжигала ведьм и еретиков, якобинцы гильотинировали аристократов, турки рубили армян, нацисты гнали в газовые камеры евреев. Игорь Ефимов, внимательно исследовав эти исторические катаклизмы и сосредоточив особое внимание на массовом терроре в сталинской России, маоистском Китае, коммунистической Камбодже, приходит к выводу, что во всех этих катастрофах мы имеем дело с извержением на поверхность вечно тлеющей, иррациональной ненависти менее одаренного к более одаренному.
Приключенческая повесть о школьниках, оказавшихся в пургу в «Карточном домике» — специальной лаборатории в тот момент, когда проводящийся эксперимент вышел из-под контроля.О смелости, о высоком долге, о дружбе и помощи людей друг другу говорится в книге.
Умение Игоря Ефимова сплетать лиризм и философичность повествования с напряженным сюжетом (читатели помнят такие его книги, как «Седьмая жена», «Суд да дело», «Новгородский толмач», «Пелагий Британец», «Архивы Страшного суда») проявилось в романе «Неверная» с новой силой.Героиня этого романа с юных лет не способна сохранять верность в любви. Когда очередная влюбленность втягивает ее в неразрешимую драму, только преданно любящий друг находит способ спасти героиню от смертельной опасности.
Сергей Довлатов как зеркало Александра Гениса. Опубликовано в журнале «Звезда» 2000, № 1. Сергей Довлатов как зеркало российского абсурда. Опубликовано в журнале «Дружба Народов» 2000, № 2.
В рубрике «Документальная проза» — отрывки из биографической книги Игоря Ефимова «Бермудский треугольник любви» — об американском писателе Джоне Чивере (1912–1982). Попытка нового осмысления столь неоднозначной личности этого автора — разумеется, в связи с его творчеством. При этом читателю предлагается взглянуть на жизнь писателя с разных точек зрения: по форме книга — своеобразный диалог о Чивере, где два голоса, Тенор и Бас дополняют друг друга.
В книге рассказывается об оренбургском периоде жизни первого космонавта Земли, Героя Советского Союза Ю. А. Гагарина, о его курсантских годах, о дружеских связях с оренбуржцами и встречах в городе, «давшем ему крылья». Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Народный артист СССР Герой Социалистического Труда Борис Петрович Чирков рассказывает о детстве в провинциальном Нолинске, о годах учебы в Ленинградском институте сценических искусств, о своем актерском становлении и совершенствовании, о многочисленных и разнообразных ролях, сыгранных на театральной сцене и в кино. Интересные главы посвящены истории создания таких фильмов, как трилогия о Максиме и «Учитель». За рассказами об актерской и общественной деятельности автора, за его размышлениями о жизни, об искусстве проступают характерные черты времени — от дореволюционных лет до наших дней. Первое издание было тепло встречено читателями и прессой.
Дневник участника англо-бурской войны, показывающий ее изнанку – трудности, лишения, страдания народа.
Саладин (1138–1193) — едва ли не самый известный и почитаемый персонаж мусульманского мира, фигура культовая и легендарная. Он появился на исторической сцене в критический момент для Ближнего Востока, когда за владычество боролись мусульмане и пришлые христиане — крестоносцы из Западной Европы. Мелкий курдский военачальник, Саладин стал правителем Египта, Дамаска, Мосула, Алеппо, объединив под своей властью раздробленный до того времени исламский Ближний Восток. Он начал войну против крестоносцев, отбил у них священный город Иерусалим и с доблестью сражался с отважнейшим рыцарем Запада — английским королем Ричардом Львиное Сердце.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.