Кто убил президента Кеннеди? - [102]
Сообщение о том, что Освальд был платным осведомителем ФБР, ошеломило членов Комиссии Уоррена (см. об этом выше, стр. 219). Стенограмма экстренного заседания, посвященного этому вопросу и состоявшегося 22 января 1964 года, была рассекречена лишь в 1975 году. Но на этом же заседании Аллен Даллес, бывший директор Си-Ай-Эй, выразил справедливое недоумение:
ДАЛЛЕС: Если это правда, я бы понял, почему они были заинтересованы в том, чтобы избавиться от этого человека, но я не понимаю, какой им интерес настаивать на том, что он — единственный виновный.
Действительно, по логике вещей, ФБР должно было быть заинтересовано в том, чтобы отвести подозрения от собственного информатора. Оно же прилагало все усилия, чтобы взвалить вину исключительно на Освальда.
Одно из правдоподобных объяснений: далласское отделение ФБР было так смущено случившимся, что не решилось сразу сообщить своему грозному директору правду об Освальде. Эта информация, видимо, стала доступна Гуверу лишь недели через три, то есть уже после того, как выводы ФБР были переданы Комиссии Уоррена. В этот момент гораздо легче было просто отрицать всякую связь ФБР с Освальдом и уничтожить все следы этой связи.
Как это ни парадоксально, именно подобные нелепости, промахи и противоречия в деле сокрытия правды являются лучшим доказательством того, что ФБР не было замешано в убийстве президента. Ибо эта могущественная организация имела все возможности подготовить абсолютно гладкую версию, при которой не возникла бы нужда в громоздком передергивании фактов. Не говоря уже о том, что уничтожение Освальда сразу после убийства президента тоже не составило бы никакой проблемы для ФБР: Освальд мог быть убит агентом-заговорщиком прямо в здании ТРУ, и никаких мыслей о заговоре ни у кого не возникло бы.
В день приезда Кеннеди в Даллас газета «Даллас Морнинг Ньюс» поместила в качестве платного объявления на целую страницу гневный памфлет против внутренней и внешней политики президента.
МИСТЕР КЕННЕДИ!
Почему вы говорите, что мы выстроили «стену свободы» вокруг Кубы, когда на Кубе сегодня нет свободы? Из-за вашей политики тысячи кубинцев брошены в тюрьмы, голодают, подвергаются преследованиям, и это при том, что тысячи убиты, тысячи ожидают казни, а все население — почти 7 миллионов кубинцев — живет в рабстве.
Почему вы одобрили продажу зерна и кукурузы нашим врагам? Разве вы не знаете, что коммунистические солдаты… каждый день убивают и/или ранят американских солдат в Южном Вьетнаме?
Почему вы разрешаете вашему брату Бобби мягко обращаться с коммунистами и левыми радикалами в Америке, и в то же время преследовать лояльных американцев, которые критикуют вашу политику и вашу администрацию? (И т. д.)
Объявление-памфлет было обведено жирной траурной рамкой. Подписал его некий Бернард Вейсман, но деньги на уплату — около полутора тысяч долларов — собрали богатые далласские нефтепромышленники. Кроме того, по Далласу распространяли листовку с портретом Кеннеди — в фас и в профиль, на тюремный манер — с заголовком: «Разыскивается за измену». Эту листовку выпустил деловой партнер и приятель генерала Уокера — главы далласских ультраправых (см. о нем выше, стр. 211). Сам Уокер в день приезда президента повесил американский флаг над своим домом а перевернутом виде, а когда узнал об убийстве, распорядился повесить правильно и поднять на верхушку флагштока.
Эти выходки были весьма показательны. Для американских ультраконсерваторов Кеннеди был немногим лучше коммуниста. Они не скрывали своего удовлетворения по поводу его гибели. В январе 1963 года Кеннеди предложил Конгрессу провести закон, уменьшающий льготы нефтяным компаниям. Проведение этой меры срезало бы доходы техасских нефтепромышленников примерно на 300 миллионов долларов в год.
Выше. в главе 20 (стр. 146), рассказывалось об откровениях лидера правых во Флориде, подслушанных и записаннных на пленку ФБР. Хотя план убийства, описанный им, довольно точно совпал с тем, что произошло (если верить, что убийцей был Освальд), следует обратить внимание на то, что оба собеседника все время говорят об убийцах-заговорщиках «они», нигде не отождествляя себя с ними. («Они всерьез собираются убить его?.. Если Кеннеди убьют, нам лучше приготовиться».) В этом же разговоре содержится предсказание о том, что вскоре после убийства кто-то будет арестован для отвода глаз и обвинен, но не сказано, что это будет «коммунист», — деталь, которую Милтьер непременно выделил бы, если бы считал, что заговор готовится его единомышленниками, то есть правыми.
Была ли у Освальда какая-то связь с ультра-правыми, имели они на него какое-то влияние? Исследователь Майкл Курц считает, что во время пребывания в Новом Орлеане Освальд активно общался именно с правыми, а с левыми никаких контактов не имел. На это можно возразить, что так называемых левых в консервативном Новом Орлеане отыскать было крайне трудно, переписку же с прокастровскими и прокоммунистическими организациями Освальд активно продолжал. Но, с другой стороны, контакты с правыми действительно имели место. Многие свидетели видели Освальда с Дэвидом Ферри (о нем см. выше стр. 221) и Гаем Баннистером — ярым антикастровцем и расистом. Даже на своих прокастровских листовках Освальд поставил адрес того дома, где помещалась контора Баннистера, который после ухода из ФБР работал частным детективом. Известны эпизоды, когда Баннистер и Освальд вступали в дискуссии со студентами Университета штата Луизиана в Новом Орлеане, горячо критикуя политику Кеннеди. В начале сентября 1963 года Освальда и Ферри видели в группе кубинцев, занимавшихся военными упражнениями.
Опубликовано в журнале "Звезда" № 7, 1997. Страницы этого номера «Звезды» отданы материалам по культуре и общественной жизни страны в 1960-е годы. Игорь Маркович Ефимов (род. в 1937 г. в Москве) — прозаик, публицист, философ, автор многих книг прозы, философских, исторических работ; лауреат премии журнала «Звезда» за 1996 г. — роман «Не мир, но меч». Живет в США.
Когда государство направляет всю свою мощь на уничтожение лояльных подданных — кого, в первую очередь, избирает оно в качестве жертв? История расскажет нам, что Сулла уничтожал политических противников, Нерон бросал зверям христиан, инквизиция сжигала ведьм и еретиков, якобинцы гильотинировали аристократов, турки рубили армян, нацисты гнали в газовые камеры евреев. Игорь Ефимов, внимательно исследовав эти исторические катаклизмы и сосредоточив особое внимание на массовом терроре в сталинской России, маоистском Китае, коммунистической Камбодже, приходит к выводу, что во всех этих катастрофах мы имеем дело с извержением на поверхность вечно тлеющей, иррациональной ненависти менее одаренного к более одаренному.
Приключенческая повесть о школьниках, оказавшихся в пургу в «Карточном домике» — специальной лаборатории в тот момент, когда проводящийся эксперимент вышел из-под контроля.О смелости, о высоком долге, о дружбе и помощи людей друг другу говорится в книге.
Умение Игоря Ефимова сплетать лиризм и философичность повествования с напряженным сюжетом (читатели помнят такие его книги, как «Седьмая жена», «Суд да дело», «Новгородский толмач», «Пелагий Британец», «Архивы Страшного суда») проявилось в романе «Неверная» с новой силой.Героиня этого романа с юных лет не способна сохранять верность в любви. Когда очередная влюбленность втягивает ее в неразрешимую драму, только преданно любящий друг находит способ спасти героиню от смертельной опасности.
Сергей Довлатов как зеркало Александра Гениса. Опубликовано в журнале «Звезда» 2000, № 1. Сергей Довлатов как зеркало российского абсурда. Опубликовано в журнале «Дружба Народов» 2000, № 2.
В рубрике «Документальная проза» — отрывки из биографической книги Игоря Ефимова «Бермудский треугольник любви» — об американском писателе Джоне Чивере (1912–1982). Попытка нового осмысления столь неоднозначной личности этого автора — разумеется, в связи с его творчеством. При этом читателю предлагается взглянуть на жизнь писателя с разных точек зрения: по форме книга — своеобразный диалог о Чивере, где два голоса, Тенор и Бас дополняют друг друга.
В книге рассказывается об оренбургском периоде жизни первого космонавта Земли, Героя Советского Союза Ю. А. Гагарина, о его курсантских годах, о дружеских связях с оренбуржцами и встречах в городе, «давшем ему крылья». Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Народный артист СССР Герой Социалистического Труда Борис Петрович Чирков рассказывает о детстве в провинциальном Нолинске, о годах учебы в Ленинградском институте сценических искусств, о своем актерском становлении и совершенствовании, о многочисленных и разнообразных ролях, сыгранных на театральной сцене и в кино. Интересные главы посвящены истории создания таких фильмов, как трилогия о Максиме и «Учитель». За рассказами об актерской и общественной деятельности автора, за его размышлениями о жизни, об искусстве проступают характерные черты времени — от дореволюционных лет до наших дней. Первое издание было тепло встречено читателями и прессой.
Дневник участника англо-бурской войны, показывающий ее изнанку – трудности, лишения, страдания народа.
Саладин (1138–1193) — едва ли не самый известный и почитаемый персонаж мусульманского мира, фигура культовая и легендарная. Он появился на исторической сцене в критический момент для Ближнего Востока, когда за владычество боролись мусульмане и пришлые христиане — крестоносцы из Западной Европы. Мелкий курдский военачальник, Саладин стал правителем Египта, Дамаска, Мосула, Алеппо, объединив под своей властью раздробленный до того времени исламский Ближний Восток. Он начал войну против крестоносцев, отбил у них священный город Иерусалим и с доблестью сражался с отважнейшим рыцарем Запада — английским королем Ричардом Львиное Сердце.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.