Кто поставил Горбачева? - [66]
«С приходом в Комитет государственной безопасности, – вспоминал В.В. Гришин, – Ю.В. Андропов отменил все меры по демократизации и некоторой гласности в работе госбезопасности, осуществлявшиеся Н.С. Хрущевым, по существу восстановив все то, что было при Сталине».
И далее: «Он добился восстановления управлений госбезопасности во всех городах и районах, назначил работников госбезопасности в НИИ, на предприятия и учреждения, имеющие оборонное и какое-либо важное значение. Органы безопасности были восстановлены на железнодорожном, морском и воздушном транспорте, а также в армии и военно-морском флоте. Вновь стали просматриваться письма людей, почта разных организаций. Восстановил систему «активистов» и «информаторов», а проще доносчиков в коллективах предприятий, учреждений, по месту жительства. Опять начали прослушивать телефонные разговоры как местные, так и междугородные. Прослушивались не только телефоны. С помощью техники КГБ знал все, что говорилось на квартирах и дачах членов руководства партии и правительства… Органы госбезопасности фактически стали бесконтрольны». «Руководители управлений и комитетов [госбезопасности] стали непременными членами руководства партийных органов в центре и на местах»[1129].
Казалось бы, располагая такой властью, КГБ имел возможность не только иметь полное представление о том, что происходит в стране, но и в зародыше пресекать любые антигосударственные явления.
Однако здесь обнаруживается, что, с одной стороны, возглавляемый Ю.В. Андроповым КГБ действительно вел активную борьбу с диссидентством[1130], с другой стороны, поддерживал и даже инициировал его[1131].
Особенно ярко это проявилось в истории с мемуарами Н.С. Хрущева. По воспоминаниям его сына, мемуары были переправлены за границу и там изданы по инициативе и при участии советского журналиста В. Левина, известного под псевдонимом Виктор Луи[1132], который не только был связан с КГБ, но и непосредственно встречался по поводу этих мемуаров с Ю.В. Андроповым. А когда они уже были за границей, Ю.В. Андропов направил в ЦК КПСС возмущенную записку, в которой не только поставил руководство партии в известность о их появлении за рубежом, не только выразил беспокойство по поводу ущерба, который может нанести их публикация Советскому Союзу, но и сообщил о предпринимаемых мерах по недопущению этого[1133].
Хорошо также известно, что P.A. Медведев писал свою книгу о сталинизме «К суду истории» с благословения Ю.В. Андропова. Летом 1967 г., когда книга была написана, Отдел пропаганды и агитации ЦК КПСС поставил вопрос о привлечении ее автора к уголовной ответственности. Как отреагировал на это Ю.В. Андропов? Он предложил создать специальную комиссию с участием P.A. Медведева и «поручить ей анализ причин и природы политики «культа личности И.В. Сталина»[1134].
Ни одно, ни другое предложение поддержки не получило. Тогда 4 августа 1968 г. Ю.В. Андропов направил в ЦК КПСС новую записку, в которой рассматривал возможность подготовки книги, посвященной сталинской эпохе, под «партийным контролем» и подчеркивал, что «при этом не следовало бы исключать возможность привлечения Медведева» к этой работе[1135].
Одной из самых крупных провокаций советских спецслужб в послевоенные годы была операция, которую условно можно назвать «Солженицын». Подобный же характер имела и операция «Сахаров». Обе были начаты под руководством B.C. Семичастного, но раскручены уже под руководством Ю.В. Андропова[1136]. Причем если А.Д. Сахарова КГБ, судя по всему, использовал «втемную», то
А.И. Солженицын, как уже отмечалось, сотрудничал с органами госбезопасности по крайней мере с 1945 г. Между тем и один, и другой заявляли, что СССР – это большой концлагерь.
Считая, что Ю.А. Андропов «дирижировал исподволь диссидентским движением»[1137], уже упоминавший A.C. Черняев утверждает: «Андропов придумал диссидентское движение, раскрутил его, а потом сам же его давил и душил». «Это, – считает Анатолий Сергеевич, – ему нужно было, чтобы доказать своим «коллегам» что он настоящий коммунист»[1138].
Рискну высказать гипотезу. Диссиденты нужны были Ю.В. Андропову не только для того, чтобы можно было демонстрировать Западу существование инакомыслия в СССР («Новый мир», «Молодая гвардия», Театр на Таганке, Высоцкий), но и для давления на консервативную часть руководства партии, а также для подготовки кадров будущих либеральных реформ.
Однако, по утверждению В.М. Чебрикова, с середины 70-х годов Ю.В. Андропов прекратил разговоры о реформах. Это было время, когда, с одной стороны, произошло обострение «холодной войны», с другой стороны, заболел Л.И. Брежнев.
Именно в это время Ю.В. Андропов начинает задумываться над возможностью отстранения Л.И. Брежнева от власти. Ранее уже приводились воспоминания Ф.М. Бурлацкого о том, как в 1963 г. Н.С. Хрущев назвал Ю.В. Андропова одним из возможных своих преемников. По свидетельству Ф.М. Бурлацкого, Ю.В. Андропов воспринял слова Н.С. Хрущева вполне серьезно. Это значит, что уже тогда он допускал возможность восхождения на вершину власти
