Кто поставил Горбачева? - [113]

.

«Когда, – вспоминал А. И. Вольский, – я пришел после Пленума к себе на работу и выслушал по телефону от Юрия Владимировича столько резких слов, сколько не слышал за 58 лет жизни – слов грозных, гневных и каких еще угодно, я понял, что он ничего не знал об этом». Ю. В. Андропов заявил, что его помощники должны были сразу же поставить его в известность, как только получили на руки текст его выступления[1830].

По другой версии, А.И. Вольский получил нагоняй от Ю.В. Андропова сразу же после того заседания пленума, на котором был оглашен текст генсека. «Вконец расстроенный, отправляюсь к себе и слышу в кабинете звонок. Андропов. «Как вы посмели не отдать мою правку? Вы понимаете, что натворили?» Как мог, оправдываюсь: «Юрий Владимирович, готов поклясться, отдал все из рук в руки». – «Ладно, я с вами еще разберусь»[1831].

Если описанная А.И. Вольским история действительно имела место, то она по существу свидетельствует, что в конце декабря 1983 г. Ю.В. Андропов фактически был отстранен от власти.

Кто же мог пойти на такой шаг? «Прежде всего, – писал А.И. Вольский, – тогдашний Предсовмина Тихонов и второй секретарь ЦК – а если пользоваться нынешней терминологией, заместитель Генерального секретаря – Черненко», но вряд ли подобное решение было возможно без В.М. Чебрикова и Д.Ф. Устинова[1832].

В связи с этим обращает на себя внимание следующий факт. Е.И. Чазов утверждает, что однажды он стал свидетелем телефонного разговора Ю. В. Андропова с Н.И. Рыжковым, ходе которого

Юрий Владимирович якобы «спросил Рыжкова: «Николай Иванович, если я уйду на пенсию, какое материальное обеспечение вы мне сохраните?» Не ручаюсь за точность фразы, но смысл ее был именно таков. На другом конце провода Рыжков, по моему впечатлению, настолько растерялся, что, видимо, не знал, что ответить. И Андропов закончил разговор словами вроде: «Вы там подумайте о том, что я сказал»[1833].

Когда в одной из бесед с Н.И. Рыжковым я поинтересовался, имел ли место такой разговор, он не только дал отрицательный ответ, но и выразил удивление самой постановкой вопроса[1834]. И действительно, не следует забывать, что в конце 1983 – начале 1984 г. Николай Иванович был лишь секретарем ЦК КПСС, т. е. не входил в состав Политбюро, причем хотя и возглавлял Экономический отдел, но не имел никакого отношения к проблемам «материального обеспечения» членов Политбюро.

Мы уже видели, что Евгений Иванович не лишен авторской фантазии. Однако поскольку у него не было никаких оснований придумывать сам разговор, вероятнее всего он исказил его содержание. Поэтому мы будет рассматривать приведенный фрагмент из воспоминаний Е.И. Чазова как свидетельство того, что в его присутствии в той или иной форме был затронут вопрос о возможной отставке Ю.В. Андропова.

Подобная версия находит подтверждение в воспоминаниях М.С. Горбачева. «В один из дней декабря, – вспоминает он, – едва я переступил порог своего кабинета, вбежал Рыжков: «Только что позвонил Юрий Владимирович. Он в ужасном состоянии. Спрашивает: «Так вы на Политбюро приняли решение о замене Генерального секретаря?» Я ему: «Да вы что, Юрий Владимирович, об этом и речи никакой не было!». Но он не успокаивается»[1835].

«Вскоре, – пишет Е.И. Чазов, имея в виду разговор Ю.В. Андропова с Н.И. Рыжковым, – позвонил взволнованный М. Горбачев и, рассказав о разговоре, попросил успокоить, Андропова – ни у кого и в мыслях нет ставить вопрос об отстранении его от власти»[1836].

М.С. Горбачев утверждает, что после встречи с Н.И. Рыжковым он «немедленно созвонился с врачами и договорился, что на следующий день они пропустят» его к Андропову[1837]. «Я знаю доподлинно, – утверждал Аркадий Иванович, – что через несколько дней (после пленума. – Л.О.) в больницу к Юрию Владимировичу, чтобы успокоить его, ездил Михаил Сергеевич Горбачев»[1838].

Вероятнее всего, описываемый эпизод произошел на следующий день после пленума, т. е. 28 декабря или же 29 декабря, в день заседания Политбюро, а встреча М.С. Горбачева с Ю.В. Андроповым состоялась 29 или 30 декабря.

Сообщая об этой встрече, М.С. Горбачев пишет: «Когда я вошел в палату, он сидел в кресле и попытался как-то улыбнуться. Мы поздоровались, обнялись. Происшедшая с последней встречи перемена была разительной. Передо мною был совершенно другой человек. Осунувшееся, отечное лицо серовато-воскового цвета. Глаза поблекли, он почти не поднимал их, да и сидел, видимо, с большим трудом. Мне стоило огромных усилий не прятать глаза и хоть как-то скрыть испытанное потрясение»[1839].

Существует версия, согласно которой Ю.В. Андропов не хотел сдаваться. Поэтому решил «собрать заседание Политбюро прямо в своей больничной палате, чтобы Горбачева избрали Генсеком прямо тут же, при нем». Согласно этой версии, когда об этом стало известно в Политбюро, противники Юрия Владимировича «надавили» на врачей и те заверили Ю. В. Андропова, что его положение улучшается. Ознакомившись с таким заключением, он решил не форсировать события[1840].

Однако Е.И. Калгин утверждает, что такая встреча все-таки имела место, и подчеркивает, что на этой «на последней, незадолго до кончины, встрече Андропова в больнице с членами Политбюро Горбачева не было»