Кто послал Блаватскую? - [43]

Однако, термины “деструктивная секта”, равно как “деструктивный культ”, не встречаются в моей книге. Поскольку я не высказываю такого обвинения в адрес рёрихианства, то я и не привожу никаких доказательств этого… Я говорю о том, что рёриховская социальная утопия несет в себе черты тоталитаризма – но с этим Мяло опять же не спорит.

Вообще это характерная черта ее способа вести полемику: Мяло берется за меня формулировать мои взгляды, приписывает мне очень странные теории и мнения, а затем победоносно их опровергает.

Одно из таких обвинений – это тезис о том, что якобы “Кураев намекает на едва ли не склонность некоторых рёриховцев к человеческим жертвоприношениям – на основании того, что они прыгают через костер в ночь на Ивану Купалу” (с. 122). Намек этот Мяло увидела в том, что, упомянув о привычке уральских рёриховцев прыгать через костры в ночь Ивана Купалы, я сказал, что это реликт древнего обряда человеческого жертвоприношения. Мяло с этим согласилась. Но, несмотря на то, что я прямо сказал, что рёриховцы не осведомлены о столь жутком истоке этого обряда (“рёриховцы не дают себе труда подумать –– откуда же реально произошел этот языческий ритуал прыжков через костер”)[349], приписала мне обвинение агни-йогов в человеческих жертвоприношениях…

9. ТЕОСОФСКИЙ СЛОН В ИСТОРИКО-РЕЛИГИОЗНОЙ ЛАВКЕ

Историко-религиозные вопросы, доступные вполне научному рассмотрению, Ксенией Мяло также оставлены в стороне.

Например, «именно Елена Ивановна (Рёрих – А.К.) смело указала на изъятие Закона перевоплощения в VI веке на Константинопольском Соборе»[350]. Елена Ивановна действительно поступила смело (если не сказать – бессовестно). Ибо она выбросила антицерковное утверждение, которое не подтверждено ни одним источников, но напротив, противоречит как текстам Константинопольского Собора, так и свидетельствам тех христианских памятников, которые относятся к предыдущим эпохам церковно истории. В моей книге “Раннее христианство и переселение душ” приводятся десятки свидетельств об отрицании древними христианами идеи реинкарнации (вопреки утверждению теософов, будто “многие Отцы Церкви исповедовали учение о перевоплощении”[351]). Но от трехсотстраничной моей книги, Мяло отмахивается одним абзацем: “Не могу не коснуться еще одного, очень сложного вопроса - о перевоплощении, занимающего не мало места в кураевской полемике и, как всегда у Кураева, предстающем очень простым и давно решенным христианским богословием. Между тем это не совсем так, и как раз сложности вопроса посвящена работа известного русского религиозного философа Н. О. Лосского "Учение о перевоплощении". В ней целая (последняя) глава называется "Отношение Церкви к учению о перевоплощении", и здесь Лосский прямо заявляет: "Теория предсуществования души и перевоплощения, развитая Лейбницем и усвоенная мною... никогда не подвергалась осуждению Церкви". И далее: "в индивидуальной молитве об усопших сторонник учения о перевоплощении может, конечно, обращаться к Богу о благословении умершего на новых путях его жизни, о ниспослании ему даров Духа Святого и т.д.", тот же, кто назовет это ересью, подчеркивает Лосский, проявит самоуправство, ибо не существует никакого соборного определения Церкви по данному вопросу” (сс. 153-154).

В утверждении Н. Лосского есть своя правда: те варианты учения о реинкарнации, которые развивали именно Лейбниц и Н. Лосский[352], не были предметом специально-церковного рассмотрения.

Но делать из этого вывод, будто Церковь вообще соборне не высказывалась против веры в душепереселение – это значит или лгать, или проявлять элементарную неосведомленность. Представим, что некий Вася Пупкин заявит, что согласно откровению, которое он вчера получил во сне, именно он будет судить живых и мертвых в наступившем конце мировой истории. И пояснит: такое верование не может быть отвергнуто православными, ибо никогда еще не было собора, отвергнувшего верование в Васю Пупкина как вселенского судию… Он будет прав: собора “на Васю Пупкина” действительно не было. Но за много веков до рождения Васи Пупкина Первый Вселенский Собор сказал, что именно Христос “грядет судити живым и мертвым”, а последующими Соборами была возглашена анафема тем, кто будет отрицать или изменять Символ Веры Первого Собора… Значит, все же, как бы экзотична и нова ни была доктрина Васи Пупкина, она входит в противоречие с учением древних Вселенских Соборов.

Если же слова Н. Лосского понимать в том смысле, что не лично его, а вообще учение о перевоплощении не осуждалась Церковью, то это будет чисто исторической неправдой. Свою уверенность в том, что Церковь никогда соборно не осуждала веру в душепереселение, Лосский опирает на свидетельство католика – кардинала Мерсье - к которому обратился с запросом единомышленник Лосского лейбницианец Лютославский[353]. Мне тоже неизвестно – были ли в католической традиции акты соборного осуждения веры в реинкарнацию[354]. Но если бы Лосский спросил не католиков, а православных богословов, он услышал бы вполне внятный ответ: в 1082 г. в Константинополе на Соборе против Иоанна Итала