Кто не спрятался - [13]

— Какой смысл чинить только бойлер? — говорит он тем временем. — Нам нужно сделать капитальный ремонт в ванной.

— В ближайшее время денег на это не предвидится, — возражаю я, думая о рождественских подарках, которые вскоре ударят по моей кредитке. — Придется починить душ и смириться со всем остальным. — Я прижимаюсь к Саймону, чувствуя тепло его тела, но при этом поглядываю на часы.

— Это пустая трата денег. — Саймон сбрасывает одеяло, и меня окатывает потоком холодного воздуха.

Я удивленно приподнимаюсь.

— С каких это пор ты волнуешься из-за денег?

Это я обычно слежу за тем, сколько мы тратим. У меня это в крови. Саймон же, напротив, обычно обходится с деньгами довольно небрежно — как и все люди, никогда не испытывавшие нехватку наличности.

— Прости. — Он смущенно пожимает плечами. — Я сегодня, похоже, не с той ноги встал. Просто обидно тратить деньги на заплатки, когда нужно новое платье. Как думаешь, может, мне взять кредит на капитальный ремонт?

Я представляю себе ванную комнату своей мечты: хромированные поверхности, белая плитка. Как в той гостинице в Париже, куда Саймон возил меня на нашу первую годовщину.

— Мы не можем себе этого позволить, Саймон. Особенно накануне Рождества.

— Я заплачý. — Что-то в его глазах подсказывает мне, что он тут же пожалел о сказанном, но Саймон не хочет отступать. — Ты не позволяешь мне вносить свою долю в оплату дома, так хоть разреши мне подарить тебе новую ванную.

Может, это из-за вчерашних упреков Джастина? Я уже открываю рот, чтобы возразить, но Саймон поднимает руки в знак протеста.

— Я настаиваю. Сегодня поищу какую-нибудь надежную фирму для ремонта. Если такие вообще существуют! Ладно, давай вставать, а то я опоздаю. Да и ты тоже.

Он ловко вскакивает с кровати, я же медленно опускаю ноги на пол, нащупывая пушистые тапочки. Халат холодит кожу, и мне едва удается унять дрожь, спускаясь в кухню. Я ставлю чайник, спотыкаясь о вертящегося у меня под ногами Бисквита. Он не унимается, пока я не насыпаю ему корма в мисочку.

Гул бойлера затихает, открывается дверь в ванную, в коридоре слышатся шаги и голоса — Кейти и Саймон меняются местами. Гул возобновляется. Кейти сегодня торопится. Собираясь гулять с друзьями, она может просидеть в ванной несколько часов. Правда, Саймон никогда не жалуется. Он скорее предпочтет обойтись без душа, чем подгонять Кейти.

«Подростки… — Он только пожал плечами, когда я однажды начала ворчать из-за того, что Кейти надолго занимает душ. — Я-то быстро моюсь, голову, опять же, особо мыть не надо». И Саймон печально улыбнулся, запуская пальцы в уже почти седые редеющие волосы. «Ты очень чуткий человек», — сказала я ему.

После Мэтта с его вздорным нравом было очень приятно жить с настолько терпеливым человеком. При мне Саймон ни разу не выходил из себя, даже когда к нам уже в сотый, казалось, раз пришли соседи с жалобами на то, что Джастин слишком громко включает музыку, — это при том, что дело было днем и их собственные дети вопили куда громче! Мне кажется, Саймон просто не умеет злиться.

Когда я сказала Мелиссе, что Саймон до нашей встречи десять лет жил один, она подозрительно прищурилась: «Что с ним не так?»

«Ничего! — ответила я. — Он просто не встретил подходящего человека. Зато сам все умеет делать в быту. Готовит, убирает, даже белье гладит».

«Может, как он тебе надоест, ты его мне отдашь? Нейл может разобрать компьютер до винтика, но как включить пылесос — это для него загадка».

Я рассмеялась. Даже тогда, в самые первые дни наших отношений, я уже чувствовала, что Саймон мне не надоест. Помню, как я задрожала от возбуждения, когда он впервые поцеловал меня. Помню, в каком я была восторге в конце того первого свидания, когда мы занялись любовью, — пусть секс был недолгим и неуклюжим, но таким восхитительным, не в последнюю очередь оттого, что я действовала с неожиданной импульсивностью. Это мне нравилось в Саймоне больше всего — рядом с ним я чувствовала себя другим человеком. Не мамочкой, не любовницей, не женой. Самой собой. Зоуи Уолкер. Я начала жить с Мэттом сразу после того, как ушла из дома родителей, а когда в тридцатилетнем возрасте развелась, я так волновалась за детей, что мне казалось неважным, кто же я на самом деле. Но после встречи с Саймоном это изменилось.

Я завариваю чай и несу поднос с четырьмя чашками на второй этаж. Постучав в комнату Джастина, я осторожно пробираюсь среди гор хлама к его кровати и ставлю чай на прикроватный столик. Над чашкой вьется дымок.

— Джастин, я тебе чаю принесла.

Он не шевелится, и я забираю вчерашний чай — Джастин к нему даже не притронулся. Я смотрю на своего сына — трехдневная щетина скрывает ямочки на щеках, прядь волос упала на лицо, одна рука вытянута к изголовью.

— Родной, уже почти семь.

Он сонно что-то бормочет в ответ. На столике стоит его ноутбук, на экране — тред какого-то музыкального форума, белый шрифт на черном фоне, у меня бы от такого сразу голова заболела. Слева на экране фотография, которую Джастин использует для общения онлайн, — его лицо, почти закрытое выставленной вперед ладонью. На ладони черным маркером написан его ник: «Game8oy_94».