Кто — кого? - [95]

Внезапно дверь распахнулась, и в лабораторию вбежало, или, точнее, впорхнуло, прелестное существо. Это была Вумен — молодой врач-педиатр из лаборатории искусственного скрещивания автоматов. Ее появление в институте год назад внесло смятение в ряды мужчин. Страсти немного улеглись, когда выяснилось, что Вумен серьезно и глубоко увлечена изучением искусственных наследственных признаков и цветомузыкальным оформлением готового платья.

— Мальчики, почему же мы не идем обедать? — капризно спросила Вумен.

— Но ты ведь знаешь, что Ирапожис тяжело заболел и что мы уже два дня сидим около него, отлучаясь только в случае самой крайней надобности! — угрюмо ответил Хи Маст.

— И за эти два дня вы ни разу не поговорили с Фулом?

— Конечно, нет! Ведь он бывает в институте только по четным понедельникам и нечетным четвергам! — сказал Ай Кэн.

— Эх! Ничего-то вы не знаете! Он сейчас здесь! В кабинете директора обсуждается программа заседания ученого совета, которое должно было состояться два месяца тому назад. Идите скорее, и вы его еще застанете!

Ай Кэн и Хи Маст кинулись к лифту.

Около лифта в покойном кресле сидела лифтерша тетушка Мазер. Облокотившись о стол, на котором лежал журнал учета прихода и ухода сотрудников, стоял ее племянник девятилетний Бой и листал книгу.

— Что ты читаешь? — заинтересовался Ай Кэн, вызвав лифт.

— «Генетическую бионику», — флегматично ответил Бой, переворачивая страницу.

— Ну и как? — рассеянно спросил Ай Кэн.

— Занятно. Только никак не разберу, что это за хромосомы и гены в клетках нашего тела.

— Хромосомы — это вроде тончайших ниточек, а гены — узелки на этих ниточках. И от того, как и где располагаются эти узелки, зависит цвет твоих глаз и курносая форма твоего носа, который ты всегда суешь, куда не надо, и конопушки на твоем лице.

Ай Кэн не писал научно-популярных книг и пытался разговаривать с детьми понятным им языком.

— Ясно! Теперь я могу вернуть долг и взяться за дело! — весело воскликнул Бой.

— Какой долг? Какое дело? — насторожился Ай Кэн.

— Дядя Воркер научил меня работать паяльником, и я уже напаял много нейронов. Теперь я их смешаю и подброшу вверх. Они упадут на эту фанерку, я спаяю их концы в полном беспорядке, попрошу Ирапожиса прочитать, что получилось, и…

Напоминание об Ирапожисе и открытая кабина лифта заставили Ай Кэна прервать содержательную беседу. Он только успел сказать Бою: «Детка, ты не оригинален», но уже не услышал, как Бой буркнул в ответ: «А кто из вас оригинален?»

Консилиум

Заседание в кабинете директора шло третий час.

Обсуждался проект «Комплекс разведения сверхполноценных искусственных коллективов». Проект был завизирован всеми ответственными лицами, кроме главного бухгалтера фирмы. Он требовал, чтобы в проекте были указаны естественные лица, материально ответственные за деятельность искусственных коллективов. Он не хотел иметь дела с искусственно созданными лицами, считая, что с них будут «взятки гладки», и не шел ни на какие уступки.

Присутствующие явно обрадовались, когда заседание было прервано приходом Ай Кэна и Хи Маста. Но болезнь Ирапожиса озадачила всех. Приближался конец года — время отчетов. А Ирапожис был непременным соавтором отчетов большинства лабораторий.

В кабинете воцарилось тягостное молчание. Кто-то должен был найти выход из тупика. Все взоры с надеждой обратились на Фула. И не напрасно. Он снял очки, посмотрел на стоящие в углу часы и предложил… обменяться мнениями.

Первым, как всегда, взял слово старший научный сотрудник лаборатории чистого разума. В этой лаборатории были собраны самые сильные математики института, их побаивался даже сам Фул.

— Нетрудно видеть, — начал представитель чистого разума, — что общее решение поставленной сейчас проблемы может быть найдено путем гомологического анализа бихевиористических уравнений автомата. Я сейчас попробую показать, как выглядит общий подход к этой проблеме.

Он встал, подошел к доске и провел посередине ее вертикальную черту.

— Слева я буду писать формулы для математиков, а справа — упрощенные соотношения, понятные другим людям.

На замечание председательствующего о том, что здесь больше нет математиков, он ответил, что все равно будет так писать, чтобы его не обвинили в некорректности, и приступил к делу. Он заполнил формулами левую часть доски, затем, загораживая спиной написанное, быстро стер выкладки тряпкой и перешел на правую сторону доски; здесь вся процедура повторилась, и он снова перешел налево. Таким образом, участникам совещания была все время видна только чистая половина доски и спина сотрудника чистого разума. После того как он рокировался таким образом в шестой раз, стало ясно, что чистый разум вышел на периодический режим.

Тогда слово взял заведующий лабораторией технической физиологии.

— Я позволю себе надеяться, что, может быть, есть и другой выход, основанный на использовании метода заблуждений и ошибок. Всем ясно, что функциональные нарушения Ирапожиса произошли в результате воздействия детерминированных помех. Мы попробуем создать искусственный генератор помех, выход которого будем поочередно подключать к отдельным блокам Ирапожиса. Меняя уровень и знак сигнала помехи, будем добиваться, чтобы дополнительная искусственная помеха компенсировала естественные, циркулирующие в блоках. Мое предложение базируется на значительном опыте лаборатории.