Кто ищет, тот найдет - [37]

– Открывай, видишь паспорта? Давай в них разбираться. Вот эти паспорта граждан Новой Зеландии: ты – Томас Смит, я твоя жена Эмили Смит. Ничего, что я сделала тебя чуточку старше? – засмеялась Азэми.

Я смотрел и не верил своим глазам, фото на паспортах были мои настоящие, до того как мне сделали косметическую операцию, чтобы я стал похож на японца. Она посмотрела на меня и произнесла по слогам:

– Ус-по-кой-ся, я потом тебе все расскажу, а пока смотри другие документы: на Тайване мы с тобой туристы из Гонконга.

И здесь два заграничных паспорта были с фото нашими теперешними, а имена даже произнести трудно: Ли Чин Ху и Ши Чин Ху – муж и жена.

– А из Гонконга мы вылетаем в Новую Зеландию как арабы, я буду в чадре, так меня никто не узнает, а ты в национальном арабском головном уборе. Но вот обстричь тебя в Гонконге придется налысо и заново вернуть твой разрез глаз, не бойся, теперь без всяких операций. А вечером сегодня я тебя сама покрашу, а то твой настоящий волос уже отрастать начал и виден.

– И давно ты все это придумала? – спросил я.

– Давно, как только увидела тебя раненым на той границе, помнишь?

– Но меня там подобрал китаец!

– Тем китайцем была я.

– А потом? Ты все знала, что со мной происходит?

– И не только знала, следила за всем происходящим и направляла действия.

– Каким образом?

– Помнишь женщину, что учила тебя искусству любви?

– Еще бы!

– Она мой агент в той организации и по совместительству любовница начальника базы. И это она предложила своему любовнику выкрасть меня, а послать на это очень опасное дело тебя, и по моему совету они тебя сделали японцем.

– Но для чего все так длинно и так долго? – взмолился я.

– Я должна была научить тебя своему ремеслу, а главное, мне надо было время, чтобы влюбить Хасимото Мамору в себя так, что без меня он не смог бы прожить и дня.

– Ты своего добилась, – сказал я, – мне теперь без тебя и правда только в море головой. Ты уверена, что в Новой Зеландии нас не найдут?

– Уверена. Ты утонешь, а я разобьюсь на самолете, на котором полечу во Владивосток. Я попрошу маленький самолетик с одним пилотом, и самолет сгорит в воздухе.

– А как же пилот? Тебе его не жалко?

– Нет, не жалко, он уже несколько месяцев работает на янки.

– Почему же ты на него не донесешь руководству?

– Зачем? Он мне нужен пока, я и сама его накажу. – Но ведь ты тоже будешь в том самолете?

– Конечно, буду, только у меня будет парашют, а у летчика его не будет. Ты все понял? Сейчас мы вернемся в дом деда, и я еще раз повторю все твои действия, если я через пять дней после твоего прыжка с яхты не приплыву на остров, будешь уходить один.

– Нет, это невозможно, я без тебя никуда не поплыву.

– Это на всякий случай, если что-то у меня пойдет не так, но я в любом случае найду тебя в Новой Зеландии. Но надеюсь, что у нас все получится, и мы сможем с тобой жить обычной, простой жизнью, любить друг друга и воспитывать наших будущих детей.

– А почему ты выбрала именно Новую Зеландию?

– Эта страна и сейчас находится еще в восемнадцатом веке, тихая, спокойная, без преступности, далеко от остального мира, который сейчас просто сходит с ума. Эта страна – сказка, там люди просты и доверчивы. Надеюсь, что тебе там тоже понравится. И потом там моя младшая сестра, отец не хотел, чтобы и она разделила нашу участь разведчиков, и, когда Ая была еще совсем ребенком, он отвез ее к нашим дальним родственникам в Новую Зеландию. Там она выросла, вышла замуж и живет в небольшом городке со своей семьей.

– А чем же они там занимаются?

– Разводят овец и коров, у них своя небольшая фабрика, они шьют шерстяные одеяла на продажу, торгуют овцами и коровами. Приедем – сам все увидишь. Ну, прячь все, закрываем пещеру, и нам пора в город. Прогулку мы сегодня совершили очень полезную.

Вернувшись в домик, мы не стали даже ужинать, до того устали, а я еще и поверить не мог, что Азэми, потомственная разведчица в третьем поколении, решилась на такой поступок. Но потом успокоился – а что за жизнь у разведчика: чужие страны, чужие судьбы, ни нормальной семьи, ни детей, да и просто обычных будней за столом с любимой или любимым. Я начинал понимать Азэми и был во всем согласен с нею. Зачем это геройство и ради чего? Ради политиков, которые никак не договорятся между собой, ради их амбиций, ради чего мы должны жертвовать своими жизнями, своей свободой и жизнью будущих своих детей? И уже засыпая, я сказал Азэми:

– Я согласен с тобой, побег в нашей теперешней жизни – это самое лучшее, что ты могла изобрести.

* * *

За неделю до окончания нашей командировки мне устроили экзамен. Стрельба из разного вида оружия по цели – «отлично», бег с препятствиями – «отлично», заплыв на два километра – «отлично», превращения из молодого мужчины в старика и женщину в минуту – «отлично». Владение лазерной указкой – «отлично», воровство всей информации с чужого мобильного телефона за тридцать секунд – «отлично», хакерская атака на чужие компьютеры – «отлично», взлом кодов чужой вражеской почты – «отлично». Знания современной политической обстановки в мире – «отлично». Японский язык – «хорошо». Азэми сидела в комиссии и гордилась мною. Единственное, чего мы с Азэми не показали, так это наши танцы «волчок» в паре на любой поверхности. Этому она не должна была меня учить, но научила.