Ксеркс - [189]
Сам Ксеркс бежит в свои покои, спасаясь от скорбного хора. Бросившись на кушетку, Царь Царей взирает сквозь открытое окно на сад. Безразличные пальмы тянут свои перистые листья к летнему синему небу. Всё осталось прежним: торсы быков, поддерживающие кедровые балки, львы, расхаживающие на покрывающих стены глазурованных плитках, и эмалевые рельефы воинов возле двери — чудовищно могучих, мускулистых копьеносцев. Глядя в пространство, Ксеркс спрашивает себя, как всё это могло случиться. Братья его Аброком и Гиперант погибли при Фермопилах, брат Ариабигн и племянники с зятьями пали при Саламине; Тигран — каким же высоким и великолепным он был! — вместе с Мардонием лёг на поле возле Платеи… А ещё Мардонт, Артаинт, Ифамитр… Все они пали! О горе, горе! Все пали!
Царь Царей в бешенстве, он не верит самому себе: неужели горстка каких-то дорийцев сумела поставить под угрозу существование Персидской державы?! Он встаёт, ходит вперёд и назад и слушает. Ему кажется, что пронзительные, ничем не сдерживаемые, скорбные вопли женщин, войдя в уши, жалят самый его мозг. Он вновь бросается на кушетку, падает во всей сокрушённой гордыне и смотрит, смотрит перед собою в пространство, словно безумный.
А в дверном проёме перед приспущенной занавесью, между гигантскими копейщиками из эмали и покрытого глазурью камня, стоят человеческие фигуры — шестеро знатных телохранителей. Главный — Артабан. Мечи их обнажены. Они недовольны исходом войны. Артабан, сын Артабана, племянник Ксеркса, сам не прочь возложить на свою голову тиару Персидской державы. Всемером они готовы убить Ксеркса, как некогда Дарий и шестеро персов убили псевдо-Смердиса. Разве это мгновение повторится, разве удастся найти лучший повод для цареубийства?! Нужно всего лишь оставить его в тайне, отправить царские останки в дакхму «башню молчания» — на потребу грифам и всколыхнуть в городе всеобщую ярость против царя, проигравшего войну с Элладой, погубившего войско и флот. А потом подготовить бунт и во дворце. Вот он! Вот он, Ксеркс, забывший о своей гордыне, глядящий в пустоту безумными глазами! Разве может найтись более удобное мгновение?
Честолюбивые заговорщики прикидывают, взвешивают шансы.
Но женское горе терзает уши, подрывает предприимчивость и отвагу в сердцах мужчин.
— Нет… нет! — шепчет Артабан, сын Артабана. — Пусть это случится потом.
И знатные персы уходят. Отступает и Артабан. Опускается на место приподнятая штора. Ничто не движется: ни гигантская мозаика, ни львы на фризе, ни пальмы в саду, ни Ксеркс, глядящий перед собой обезумевшими глазами.
— Мардоний! — жалобно стонет он. — Мардоний! Ифамитр! Ариабигн! Аброком! Гиперант!
— Мардоний! — доносится до ушей его скорбный вой с далёкой женской половины, гулко отражаясь от стен. — Мардоний, Мардоний!
Глава 57
Прошло семь лет. Афины за эти годы, последовавшие за славной победой, сделались новым городом, первым во всей Элладе. Афины расцвели, превзойдя все прочие греческие города и облик города уже предвещал то чудо, которое произойдёт с ним через несколько десятилетий. Почки золотого века набухали. Они уже лопались здесь, в Афинах, перестраивавшихся с лихорадочной торопливостью, пряных жизненной силы, растекавшейся во все стороны и отыскивавшей для себя новое русло. Афины полны были этой пьянящей субстанцией, вдохновлявшей любую деятельность, придававшую ей славный и новый порыв. Предстояло возобновить торговые предприятия, соперничающие с самой Финикией, родить гениальную дипломатию молодой, но уже знаменитой морской державы, достичь её ещё более гениальных интеллектуальных свершений. Наконец, надлежало поднять человеческую мысль к ещё не достигнутым прежде высотам. Наступала пора величайших художественных достижений в слове, линии, форме, поэзии, скульптуре и архитектуре — апофеоз человеческого гения в его совершенстве.
Прошло семь лет после Платейской битвы. Шёл великий праздник, Афинские Дионисии, учреждённые ещё Писистратом и после войны каждый год отмечавшиеся со всё большим восторгом и великолепием благодаря морской гегемонии Афин, подчинивших себе прочие города-государства. Три священных дня были посвящены богу Дионису, каким его понимали в Афинах, — богу жизни и молодости, радости и праздника. Шёл девятый день месяца элафеболион, соответствующего апрелю в хронологии последующих столетий, и солнечный свет этого дня был светом юга, пьянящим солнечным светом Аттики, золотым, словно мёд Гиметта.
К жужжанию пчёл в простиравшемся во все стороны прозрачном воздухе примешивалось жужжание толпы, заполнявшей улицы и площади, Агору и склони Ареопага, холма, примыкающего к Акрополю. Толпа кишела вокруг дожидавшегося метаморфозы старого храма Афины Паллады, коему скоро предстояло превратиться в блистательный Парфенон, спускалась к театру Диониса — бога, которому был посвящён радостный праздник Фиалки, сплетённые в венки, и розы во всей разноцветной красе, букеты из роз — их покупал всякий, мужчина то или женщина, ощущавший в эти дни неодолимое опьянение — не от сока гроздей Диониса, которые поспеют ещё не скоро, после летней жары, — а от праздничной радости и силы счастья. В те дни оно пропитывало собой воздух и свет, трепетный и искрящийся, словно бы в самом эфире повсюду были подвешены незримые, сами собой поющие лиры.
Действие романа одного из самых известных и загадочных классиков нидерландской литературы начала ХХ века разворачивается в Индонезии. Любовь мачехи и пасынка, вмешательство тайных сил, древних духов на фоне жизни нидерландской колонии, экзотические пейзажи, безукоризненный, хотя и весьма прихотливый стиль с отчетливым привкусом модерна.
Уильям Стирнс Дэвис, профессор истории Университета штата Миннесота, рассказывает в своей книге о самых главных событиях двухтысячелетней истории Франции, начиная с древних галлов и заканчивая подписанием Версальского договора в 1919 г. Благодаря своей сжатости и насыщенности информацией этот обзор многих веков жизни страны становится увлекательным экскурсом во времена антики и Средневековья, царствования Генриха IV и Людовика XIII, правления кардинала Ришелье и Людовика XIV с идеями просвещения и величайшими писателями и учеными тогдашней Франции.
Уильям Стернс Дэвис, американский просветитель, историк, профессор Университета Миннесоты, посвятил свою книгу Древнему Риму в ту пору, когда этот великий город достиг вершины своего могущества. Опираясь на сведения, почерпнутые у Горация, Сенеки, Петрония, Ювенала, Марциала, Плиния Младшего и других авторов, Дэвис рассматривает все стороны жизни Древнего Рима и его обитателей, будь то рабы, плебеи, воины или аристократы. Живо и ярко он описывает нравы, традиции и обычаи римлян, давая представление о том, как проходил их жизненный путь от рождения до смерти.
Роман Луи Куперуса, нидерландского Оскара Уайльда, полон изящества в духе стиля модерн. История четырех поколений аристократической семьи, где почти все страдают наследственным пороком – чрезмерной чувственностью, из-за чего у героев при всем их желании не получается жить добродетельной семейной жизнью, не обходится без преступления на почве страсти. Главному герою – альтер эго самого Куперуса, писателю Лоту Паусу и его невесте предстоит узнать о множестве скелетов в шкафах этого внешне добропорядочного рода.
Рассказ о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году а городе Орехово-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова. Для младшего школьного возраста.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман по мотивам русских былин Киевского цикла. Прошло уже более ста лет с тех пор, как Владимир I крестил Русь. Но сто лет — очень маленький срок для жизни народа. Отторгнутое язычество еще живо — и мстит. Илья Муромец, наделенный и силой свыше, от ангелов Господних, и древней силой от богатыря Святогора, стоит на границе двух миров.
Действие романа относится к I веку н. э. — времени становления христианства; события, полные драматизма, описываемые в нем, связаны с чашей, из которой пил Иисус во время тайной вечери, а среди участников событий — и святые апостолы. Главный герой — молодой скульптор из Антиохии Василий. Врач Лука, известный нам как апостол Лука, приводит его в дом Иосифа Аримафейского, где хранится чаша, из которой пил сам Христос во время последней вечери с апостолами. Василию заказывают оправу для святой чаши — так начинается одиссея скульптора и чаши, которых преследуют фанатики-иудеи и римляне.
Данная книга посвящена истории Крымской войны, которая в широких читательских кругах запомнилась знаменитой «Севастопольской страдой». Это не совсем точно. Как теперь установлено, то была, по сути, война России со всем тогдашним цивилизованным миром. Россию хотели отбросить в Азию, но это не удалось. В книге представлены документы и мемуары, в том числе иностранные, роман писателя С. Сергеева-Ценского, а также повесть писателя С. Семанова о канцлере М. Горчакове, 200-летие которого широко отмечалось в России в 1998 году. В сборнике: Сергеев-Ценский Серг.
