Крысолов - [3]

— Что я думаю? — переспросил Савинков. — Ничего.

— А Татаров? — наконец спросила Влада о возможном предателе.

— Я знаю Татарова давно, — возбужденно заговорил Борис, — и не могу допустить мысли, чтобы он стал провокатором.

— Но, Борис, ты же не станешь утверждать, что последние провалы — случайность? Через два дня собирается центральный комитет, давай там это обсудим? — предложила Влада.

Борису нечего было возразить.

Савинков Борис Викторович (1879–1925) — один из лидеров партии эсеров, писатель (литературный псевдоним — В.Ропшин). В конце 90-х годов принимал участие в студенческом движении Петербурга. С 1901 года примыкал к социал-демократам. В 1903 году вступил в партию эсеров и вошел в ее боевую организацию. Организатор террористических актов — убийства Плеве, Великого Князя Сергея Александровича, покушений на Дубасова и Дурново. Во Временном правительстве — товарищ военного министра. В 1924 году арестован при переходе советской границы и осужден на 10 лет тюремного заключения. Покончил жизнь самоубийством.

На совещание центрального комитета собрались Савинков, Минор, Чернов, Тютчев, Гоц и несколько других товарищей.

Влада снова коротко доложила о первых результатах своей работы по разоблачению провокаторов.

Первым высказаться решил Гоц.

— Я много думал. Положение очень серьезное. Мы, мне кажется, должны стоять на единственно революционной точке зрения: для нас не может быть ни имен, ни авторитетов. В опасности партия, поэтому будем исходить из крайнего положения — допустим, что каждый из нас находится в подозрении. Я начинаю с себя. Моя жизнь известна. Кто может что-нибудь возразить?

Он остановился, потом на жизни каждого из присутствующих и спросил:

— Может быть, кто-нибудь определенно подозревает кого-либо?

Встал Чернов.

— Я внимательно выслушал уважаемого мною Михаила Рафаиловича и позволю высказать свое предположение. Кем было инициировано данное обсуждение? Нашим молодым товарищем Владиславой. Что мы знаем о ней? Достаточно мало — а ведь она богата, происхождения дворянского, вращается в высшем свете. И, тем не менее, она с нами. Я не могу сказать, что не доверяю Владиславе, но откуда у нее сведения о Татарове?

Влада онемела от неожиданности. Да, она должна была признать, что в словах Чернова много правды. Но сама она даже не задумывалась, почему она пришла в революцию. Видимо, это были ее жизненные убеждения.

— Товарищи, — Влада встала, и от волнения у нее дрогнул голос. — Товарищи! — сказала она более уверенно. Все, что говорил товарищ Чернов справедливо. Я действительно из дворянской семьи, богата, получила неплохое образование. И, тем не менее, я с вами, я с революцией. Для меня в этом состоит смысл жизни.

Поручение, данное мне ЦК, я стараюсь выполнить по мере своих возможностей. Возможно, что мой источник ведет со мной двойную игру. Такой вариант тоже исключить нельзя. И в тоже время раскрыть его вам я не могу. Постарайтесь понять правильно.

Влада снова села. Дыхание у нее прервалось от волнения. Она напряженно ждала продолжения. Воцарилось молчание, которое первым прервал Гоц.

— Возьму на себя смелость сказать от имени ЦК. В вас, Владислава Сергеевна, никто не сомневается, равно как и ваших возможностях, о коих я наслышан от товарища Бурцева. Думается мне, это лучшая характеристика.

Все дружно стали поддерживать Гоца, в том числе и Чернов. Влада вздохнула с облегчением.

Тем временем Гоц продолжил:

— Я не хочу сказать ничего дурного, но не могу и скрыть своих подозрений. Татаров, по моим подсчетам, издержал на дела своего издательства Революционная Россия за шесть недель более 5000 рублей. Откуда у него эти деньги? Ни партийных, ни личных сумм у него нет, о пожертвовании он должен был бы сообщить центральному комитету. Я спрашивал его, откуда у него деньги, и он отвечал, что ему дал 15 тысяч известный общественный деятель Чарнолусский. Не скрою, я начинаю сомневаться в этом.

Все слушали Гоца со вниманием, никто не перебивал. Влада о Чарнолусском слышала ранее только мельком. Но проверить слова Татарова не было сложным.

Помолчав, Гоц заговорил снова:

— Итак, издательство это не обеспечено материально. По крайней мере, я не думаю, чтобы у Чарнолусского могли быть такие деньги или чтобы к нему поступило пожертвование в таких размерах на литературное дело, тем более что, это, дело начинает малоизвестный в литературных кругах Татаров. Но это не все: его издательство не обеспечено или, вернее, чересчур обеспечено с цензурной стороны. Татаров человек практичный и умный. Как понять его печатное заявление об участии моем, Чернова, Минора? Ведь такое заявление должно губить дело. Мне неясна его роль, и я бы предложил ее выяснить… Как ее выяснить? Я предлагаю это поручить тому, кто уже начал работать над этой проблемой.

Все посмотрели на Владу.

Влада молча кивнула головой в знак согласия.

сентябрь 1905 года

Женева

Влада отсутствовала две недели. За это время она встретилась с Чарнолусским и выяснила, что он не давал Татарову ни копейки.

Кроме этого, Влада решила последить за Татаровым. Вел он себя обычно, никаких подозрительных контактов у него не было. Правда, Влада выяснила один любопытный факт. Татаров дал ЦК неверный адрес в Женеве. В гостинице, на которую он указал, его не было. Татаров тем временем ничего не подозревал. Он возобновил свои отношения с Савинковым, часто расспрашивал его о боевой организации. Савинков, ссылаясь на профессиональную тайну, ничего Татарову не рассказывал, но об этих расспросах сообщил Владе.