Крымский узел - [25]
Возможный альянс Украины и НАТО вызвал большую озабоченность внешнеполитического ведомства России и заставил активизировать процесс поиска решения по Севастополю и флоту (возможно, это было связано с новой линией МИДа РФ, осуществлявшейся Е. Примаковым). Это проявилось уже в изменении позиции по отношению к Украине. Как отмечал Коммерсант-Daily: «если в начале года (1997-го, российские внешнеполитические чиновники — А. М.) говорили все больше о Китае, Индии, Ираке, то вчера… Е. Примаков недвусмысленно заявил: «Отношения с Украиной, пожалуй, самый главный наш приоритет». Первоначально позиция России состояла в том, что сначала две страны должны урегулировать все спорные вопросы и только затем подписывать широкомасштабный договор, однако, в конце марта 1997 года Б. Ельцин заявил о возможности решить все вопросы непосредственно в ходе обсуждения основополагающего документа на высшем уровне.[150] По-видимому, тема Украины активно обсуждалась в период подписания документа, определяющего принципы взаимоотношений России и НАТО, где России удалось добиться существенных уступок со стороны альянса относительно возможности включения в НАТО стран бывшего СССР. Компромисс с НАТО делал возможным и достижение договоренностей с Украиной. Большую роль играл также экономический фактор. Как отмечает один из украинских аналитиков, затягивание с решением проблемы флота противоречило интересам российского капитала: «… в ответ на… двойное налогообложение Россией украинских товаров Украина повысила тарифы на транспортировку российских нефтепродуктов через свою территорию, что очень больно ударило по интересам наиболее могущественных кланов российского нефтяного бизнеса, которые, в частности, представляет Борис Березовский. Надо полагать, что именно Березовский предложил схему решения проблемы ЧФ, которая впоследствии стала приемлемой и для Москвы, и для Киева».[151] В марте 1997 года Заместитель секретаря Совета Безопасности России Б. Березовский действительно провел переговоры с Л. Кучмой и В. Горбулиным, продолжением которых стали консультации украинского президента с премьер-министром России В. Черномырдиным в Москве в ходе заседания глав государств СНГ.
28 мая в Киев отправился премьер-министр России В. Черномырдин, который подписал три документа о Черноморском флоте: «О взаиморасчетах, связанных с разделом Черноморского флота и пребыванием ЧФ России на территории Украины», «О статусе и условиях пребывания ЧФ России на территории Украины», «О параметрах раздела Черноморского флота». В соответствии с ними Россия арендовала базу, акваторию и инфраструктуру ЧФ сроком на 20 лет (при возможности продления срока аренды каждые следующие пять лет при условии взаимного согласия сторон). Россия отказалась от формулировки «главная база ЧФ — Севастополь» и от жесткого понимания принципа раздельного базирования ЧФ и ВМС Украины. Согласно договоренностям 525 боевых кораблей и судов обеспечения (уменьшение количества кораблей по сравнению с сочинскими документами объясняется их сокращением из-за износа) разделялись между Россией (271) и Украиной (254) в соотношении 50 на 50. При этом Украина передавала России в порядке взаиморасчетов 117 кораблей и судов, стоимость которых определялась около 520 млн. долл. в счет погашения долга по российским кредитам.[152] Соглашения предусматривали, что ЧФ России разместится в трех из пяти основных бухт Севастополя — Севастопольской, Южной и Карантинной, а ВМСУ будет использовать Стрелецкую бухту, одна из бухт должна быть демилитаризована. У России оставались аэродромы в Гвардейском и в Каче, а также ряд небольших военных объектов на крымском побережье. Как отмечается украинскими обозревателями: «в целом, инфраструктура ЧФ разделена не в соотношении 50:50, как было обусловлено предыдущими соглашениями, а в соотношении 56:44, из которых украинской стороне принадлежит 44 %, а российской — 56 %».[153] Общий состав флотского контингента определялся в 25 тыс. чел. Сухопутные силы флота, по условиям договоренностей, не могут иметь более 132 бронемашин, 24 артсистем, калибром более 100 мм, и 22 самолетов
