Крымский гамбит. Трагедия и слава Черноморского флота - [45]
Впрочем, русской интеллигенции уже давно показали завлекательность «эстетской наготы». Исполняя «Вакханалию» из оперы немецкого композитора Р. Вагнера «Тангейзер», в последнем танце, когда оба полотнища хитона, прикрепленного только у плеч, развевались в воздухе за спиной, прекрасная Айседора Дункан несколько тактов танцевала совсем обнаженной. После чего ей пришлось долго объясняться с публикой, выступая в печати, что в театре Шатле… неровный пол.
Скандал вдохновил еще одну танцовщицу. Некая Ида Рубинштейн, взбалмошная дочь богатого торговца дебютировала как танцовщица, даже не имея специального образования. Чтоб воочию показать публике свои «прелести», 20-летняя Ида сняла в Петербурге помещение, где исполнила среди прочих «Танец семи покрывал». В финале танца она разделась догола, оставаясь в одних бусах. Публика, вышедшая из дверей театра, громко насмехалась; бывший на премьере Станиславский назвал постановку чудовищной, а исполнительницу «бездарно голой». В XX веке ее «искусство» продолжат последовательницы в стриптиз-барах. А тогда, вдохновленная своей смелостью искусница решила ехать покорять Париж. Однако вместо гастролей попала в сумасшедший дом, куда Иду упрятали родственники. Улучив возможность и сбежав, она вновь шокировала, выйдя замуж за своего близкого родственника, кузена Владимира Горовица, с которым была дружна с детства. Подобные браки в русском обществе считались дегенеративными и были запрещены. Но и семейные узы показались Иде слишком тесными, бросив мужа, она бежит в поисках новых приключений и новых зрителей… Говорят, самые удачные роли Иды — Клеопатра и Шехерезада в «Русских сезонах» Сергея Дягилева. Когда на спектакле нерусскую актрису, словно мумию, выносили на носилках, чтобы медленно распеленать; «Царица Египта постепенно лишалась своих покровов и предавалась любовному экстазу у всех на глазах, причем лишь в самый критический момент являлись услужливые придворные дамы, окружавшие занавесками ложе любовников». Нечто подобное происходило и в спектакле Мейерхольда по исторической пьесе Габриэля д'Аннунцио о пизанской блуднице, где главную роль исполняла все та же Ида Рубинштейн. В адрес которой сыпались далеко не лестные эпитеты: «зеленая лягушка», «грязный скелет с судорожными гримасами», «нездешняя сомнамбула» — за ее слишком длинное и худое тело, в котором зрители не видели привлекательной эстетики, за разноцветные лохматые волосы и кроваво-красный рот «как у раненой львицы».
Так развлекалось и развращалось высшее общество, подпитываемое кроме театральных «секс-изысков» еще «новаторскими» литературными произведениями и творениями живописцев всевозможных течений.
Однако то, что так или иначе имеет отношение к искусству, в мутных головах революционеров и социалистов превратилось в пошлость и грязь; и наоборот: грязь и пошлость стали революционным искусством.
В бывшей Российской Империи множились идейнопомешанные «люди новой формации», члены общества «Долой стыд!» разгуливали по улицам голыми, громогласно заявляя, что стыд — это буржуазное прошлое советского народа.
Идейным вдохновителем голых пролетариев был верный сын ленинской партии и неверный, но близкий друг Льва Троцкого (наст. Лейба Бронштейн) Карл Радек, возглавлявший колонны раздетых, марширующих по Красной площади у стен священного Кремля. Российская Империя дождалась великой «свободы», принесенной ей подлыми силами.
Карл Бернгардович Радек (наст. Собельсон; 1885–1939) людьми определенного склада считается видным партийным деятелем, гениальным журналистом, сыном учителя. Однако если заглянуть в книгу Николая Кузьмина «Возмездие», то мы найдем сведения, касающиеся этой особи. Родители К. Собельсона содержали публичный дом в Варшаве. Порочные наклонности проявились в нем очень рано, и развились до болезненного состояния. Таким, как он, следовало сидеть в сумасшедшем доме, однако они делали так называемую русскую революцию.
Карл Собельсон и внешне, и внутренне очень похож на многих социалистов-революционеров-большевиков, однако, надо признать, был много уродливей. «Эротоман с крайне отталкивающей внешностью», — называет его Н. Кузьмин; на шаржах Бухарина Карл предстает уродливым Мефистофелем, дьяволом с высохшим телом. Сразу же после захвата власти в 1917 году Собельсон, носящий партийный псевдоним Радек, приехал в Петроград, чтобы примкнуть к своим. Его тут же назначают руководителем отдела внешней политики Всероссийского центрального исполнительного комитета (ВЦИК) и отдела Центральной Европы наркомата внешних дел, где он отвечал за политику экспорта революции.
Являлся агентом двух секретных спецслужб: германской и австро-венгерской, у немцев проходил под кличкой «Парабеллум». В конце 1919 находился в командировке в Германии для поддержки революции, был арестован, но почти сразу же освобожден. В 1919–1924 гг. член ЦК РКП(б). В 1920 секретарь, в 1920–1924 член исполкома Коминтерна. Некоторое время возглавлял Коммунистический университет имени Сунь Ятсена, занимавшийся подготовкой партийных кадров для стран Дальнего Востока. Сотрудничал в центральных газетах: в «Правде», «Известиях» и т. д. Был главным комментатором зарубежных событий, считал себя «лучшим коммунистическим журналистом мира». Однако стал символом приспособленчества и заказной, сервильной журналистики.
