Крымские «армагеддоны» Иосифа Сталина - [37]
Доподлинно известно, что в годы службы в ЧОН Вели активизировал свою подпольную националистическую деятельность. В мае 1920 г. в Баку, в Центре партии тюркских коммунистов, Ибраимов тайно встретился с основателем турецкой коммунистической партии Мустафой Субхи (1883–1921) и с уже находившимся в подполье основателем Башкирской народной армии (БНА) Ахметом-Заки Валиди (1890–1970). На этой встрече Валиди уверил Ибраимова в коварстве Ленина, якобы ставившего русских выше мусульманских народов, и в коварстве Сталина, в окружении которого якобы подготовили программу разобщения тюрко-мусульманских народов — для них «придумали» более сорока тюркских наречий и диалектов вместо одного общетюркского языка, разработанного Исмаилом Гаспринским. Под конец беседы Ибраимову настойчиво посоветовали не бунтовать против большевиков, но тайно готовить общетюркскую партию и национальные кадры, которые в нужный момент смогут выступить против Москвы. Так Вели Ибраимов, даже сам того не подозревая, оказался завербованным польской разведкой[136]. В тот вечер крымские татары фактически примкнули к подготавливавшейся поляками операции «Прометей», целью которой был развал СССР посредством единовременного восстания мусульман Крыма, Кавказа и Поволжья, но которая в конечном итоге стала базовой для депортации крымскотатарского народа.
В ноябре 1920 г. Вели направили в еще только освобождавшийся от белых Крым для создания там органов гражданской власти. Однако он уехал на родину не сразу и до сентября 1921 г. продолжал служить в Особом отделе ВЧК Кавказского фронта на должности председателя Особой тройки по борьбе с бандитизмом — проходил своеобразную стажировку. В частности, под руководством Нажмудина Самурского (Эфендиева) (1891–1938) жесточайшим образом подавлял восстание горцев в Дагестане.
Сталин все же настоял на возвращении Ибраимова в Крым. Дело в том, что помимо всего прочего с 1920 г. Иосиф Виссарионович возглавлял народный комиссариат рабоче-крестьянской инспекции (Рабкрин), который занимался финансовой инспекцией и научной организацией труда, т. е. контролем за работой советской бюрократии всех уровней. С ноября 1921 г. Ибраимов был назначен на пост наркома Рабкрина КрымАССР. Почти сразу по вступлению в должность он возглавил чрезвычайную («расстрельную») тройку по борьбе с бандитизмом, о чем было рассказано выше (см. главу 4.). С этим делом опытный чекист справился успешно, поскольку в 1922 г. был командирован в качестве особого уполномоченного Советского правительства по Чечено-Ингушетии, где опять же с неимоверной жестокостью разгонял местных националистов. Здесь надо отметить, что Ибраимов отличался нетерпимостью к интеллигенции и русским, но со своими классовыми братьями и единокровцами обычно ладил наилучшим образом.
Вскоре после возвращения из Чечни Вели Ибраимов был назначен заместителем председателя Крымревкома. В этой должности он инициировал амнистию для крымскотатарских эскадронцев[137]…
А затем наступил 1924 г. — год торжества «Милли Фирка»! В августе председателем КрымЦИКа был избран Вели Ибраимов, председателем КрымСовнаркома стал большевик и националист Осман Дерен-Айерлы (1888–1941). Другие близкие к «Милли Фирка» национальные лидеры тоже заняли высокие посты в республике: большевика Решида Абидовича Ногаева (1896–1928) назначили наркомюстом КрымАССР; большевика Усеина Вели Балича (1884–1939) — наркомом просвещения; Амета Озенбашлы — наркомом финансов; Халиля Чапчакчи — наркомздравом и членом КрымЦИКа, брата Вели Ибраимова — Умера Ибраимова назначили наркомземом Крыма…
Самое неприглядное во всей этой истории то, что все вышеперечисленные люди действительно решили, что ухватили птицу удачи за хвост, что теперь будет все так, как они задумали и как они велят кремлевской власти. Им даже в голову не могло прийти, что они со своими меленькими интрижками и претензиями на исторические свершения вселенского масштаба в действительности были всего лишь неприметными мошками в развернувшейся геополитической борьбе гигантов, где на кону стояла судьба мировой державы Россия (СССР) и образовавшего ее в тысячелетнем противоборстве с врагами русского народа. В 1924 г. вообще никто в мире не мог даже подумать о том, что бывший грузинский семинарист-самоучка, плебей и выскочка, нагло и в одиночку впервые, но уже приступил к сеансу одновременной игры в шахматы сразу с несколькими гроссмейстерами мировой политики.
Воспользовавшись агрессивным настроем крымско-татарских националистов, Сталин на время дал им полную свободу действий, а затем объявил эти действия форс-мажорными обстоятельствами, вынудившими большевиков изменить направление еврейской колонизации в сторону глухих районов Сибири. Банкирам «Джойнта», все 1920-е гг. скрывавшимся за ширмой территориализма, пришлось временно отступить, правда, с минимальными потерями.
