Крым и крымчане - [19]

В 1569 году Польша и Великое княжество подписали соглашение, известное как Люблинская уния, по которому объединялись в одно государство, Речь Посполитую. Административно-территориальное деление было простым: Корона (бывшая Польша) и Княжество (Бывшее Великое княжество Литовское). По этой унии все русские земли, то есть Украина, переходили от Литвы к Короне.

Именно русские. Даже Галичина, будущая колыбель украинского национализма, в официальных государственных бумагах Речи (так и будем далее для краткости именовать Речь Посполитую) именуется «воеводство Русское». Обитателей этих русских земель именовали либо «русинами», либо «малороссками» (уже тогда в ходу был термин «Малороссия», то есть Малая Россия), либо все же «русскими». Сами себя они тоже именовали «русскими» и разговаривали на русском языке, разве что с некоторым добавлением чисто местных словечек. В этом нет ничего необычного: типичное явление для многих русских областей, где порой существуют сотни чисто местных словечек, понятных только для жителей данного района. Простой пример из жизни моей родной Сибири. Утром старуха (русская) говорит своему старику (такому же русскому):

– Лонись минусинские ребята сивером прочапали, и два боровчана с имя…

Ну, и много вы поняли, читатель, если вы, скажем, коренной питерец или ростовчанин, в общем, житель Европейской России? А фразочка несложная. И на сибирском говоре (ныне почти забытом) означает всего-навсего, что намедни по северному склону сопки прошли парни из Минусинска, ведя двух больших кобелей. Местных диалектов превеликое множество – от Архангельска до Дальнего Востока, однако никто в России (ну, за исключением отдельных шизофреников) не делает на этом основании вывода о существовании особой «поморской» или «сибирской» нации, «архангельского» или «сибирского» языков. Вот и у тогдашних обитателей Украины-Окраины была своя «мова» – русский язык с примесью областных говоров и иностранных слов, заимствованных у ближайших соседей. Подобным образом дело обстояло во многих странах. В России до конца XVIII века дворянство именовало себя польским словом «шляхетство». В самой Польше слово «кра-ват», галстук, заимствовано из французского, а «броварня», то есть пивоварня, произошло от немецкого «бровар». И так далее, примеров много…

Подтверждения тому, что жители будущей Украины считали себя русскими, а свой язык – русским, можно встретить отнюдь не в писаниях упертых русских националистов, как кто-то может подумать. Достаточно вспомнить классику польской литературы – трилогию Генрика Сенкевича «Огнем и мечом», «Потоп», «Пан Володыевский». Романы эти до сих пор пользуются в Польше такой любовью и уважением, что сплошь и рядом именуются попросту «Трилогия» – с большой буквы и без упоминания имени автора. Все и так знают, о какой трилогии идет речь, она одна такая.

События там происходят во второй половине XVII столетия. Живописно и увлекательно повествуется о славных шляхтичах, отважно сражавшихся со шведами, турками, крымскими татарами и украинскими казаками. Так вот, главный герой одноименного романа, прославленный витязь, знаменитый полковник пан Володыевский и его друзья-сподвижники то и дело именуют себя русской шляхтой. По религии они католики (потомки принявших эту веру православных русских дворян). И они верой и правдой служат польской короне в войнах с ее многочисленными врагами – но в то же время постоянно подчеркивают, что они не просто шляхта, а шляхта русская. Поскольку родились на русских землях, входящих в состав Речи Посполитой. Имеет место быть четкое деление: есть шляхта польская, есть литвинская (т. е. белорусская), есть русская. Ни пану Володыевскому, ни его землякам называть себя «украинцами», а свой язык «украинским» не придет в голову и в кошмаре, они попросту и не подозревают о существовании таких курьезов, они родились на русской земле и порой с польского переходят на русский. Свидетельство Сенкевича тем более ценно, что означенный пан-литератор был заядлым польским националистом и никакой симпатии ни к Российской империи, ни к русским, что уж там, не питал. Однако в своих романах придерживался исторической точности и никаких «украинцев» не выдумывал, поскольку этого понятия в XVII веке просто не существовало.

(Маленькое отступление на тему национализма, чуть ехидное. Ярый польский националист пан Сенкевич не имел в жилах ни капли собственно польской крови. Мать у него – литвинка, отец – потомок когда-то осевших в Польше татар. С националистами в самых разных странах так частенько случается.)

Вернемся в середину XVII века, на берега Днепра. Правобережную (т. е. Западную) Украину Речь Посполитая удерживала за собой прочно. После Люблинской унии началась форменная колонизация ее поляками. Задачу полякам облегчало то, что русская православная знать, как ее собратья во многих странах, думала в первую очередь о собственном благе – и ради сохранения своих порою огромных земельных владений и нешуточных дворянских привилегий в большинстве своем перешла в католичество, понемногу ополячилась, а ее потомки уже были верными вассалами польской короны.