Крым - [8]

– И кто бы это говорил?! – усмехнулся Алексей, присаживаясь за стол. – Ты вот себя-то вспомни! Все, все, все, молчу, – поднял он шутливо вверх руки, – Сдаюсь на милость прекрасной даме!

Леонид отбивал на барабане общий сигнал побудки. Из тех хат, где на постое располагалась рота, выбегали егеря и вставали в строй, распределяясь сразу же по своим подразделениям.

– Быстрее, быстрее! – покрикивали время от времени унтера и капралы, формируя свои «коробки».

– Ваше высокоблагородие, в строю сто тридцать один человек! В караулах и дозорах ровно пятьдесят. На интендантских работах трое, незаконно отсутствующих нет, – доложился дежурный по роте офицер, подпоручик Хлебников!

Вячеслав встал на свое место на правом фланге, и Лешка оглядел замерший строй.

– Здравствуйте, егеря отдельной, особой роты!

– Здравья желаем, вашвысокблагородие! – слитно грянули почти полторы сотни мужских глоток.

– Вольно! – Алексей прошелся перед первой шеренгой. – Распорядок на сегодня у нас тот же, что и обычно. После проверки оружия, амуниции и внешнего вида далее будет пробежка, после чего новая, заступающая в караулы и в дозоры смена во главе своего дежурного командира завтракает и убывает к местам несения службы. Все остальные проводят приборку, принимают пищу и выходят на боевые занятия согласно разработанному ранее плану. Внимание, рота, первая шеренга шесть, третья четыре, вторая два шага впере-ед – марш! – и три ряда егерей набрали друг от друга указанную командиром дистанцию. – Обер- и унтер-офицерам выйти из строя! – скомандовал Алексей. – Приступить к проверке своих подразделений!

Пошла обычная, ежедневная процедура, повторяющаяся как минимум дважды в сутки – утром и вечером. Мундир каждого солдата должен быть чистым, а все имеющиеся в нем прорехи тщательно заштопаны. Амуниции полагалось быть в полной исправности, а в патронных подсумках должен был находиться полный комплект боеприпасов. Само оружие проверялось на чистоту и смазку, оно должно было всегда находиться в полной боевой готовности. И так изо дня в день, из месяца в месяц, чтобы у солдата до автоматизма все это закладывалось в подсознании. Со временем приходил тот момент, когда содержание военного имущества в идеальном порядке становилось для него совершенно естественным и уже не обременяло так, как в самом начале службы. Новичкам же к такому привыкнуть было непросто, но даже на уровне солдатских артелей самими соседями, старослужащими, им постоянно вдалбливалось, что любое небрежение в этом деле зачастую стоит жизни, причем как самому виновнику, так и его боевому товарищу.

– Ты вот, Жалейкин, как следует кремень на курке замка у своей фузеи не затянул, а завтра вы в дозоре у речки с Нилом в паре будете, – сержант кивнул на стоящего слева от молодого егеря соседа постарше. – А тот вдруг какое шовеление в кустах заслышит и проверить туды поспешит. А на него из них, из этих самых кустов, нежданно вдруг турка с саблей наголо выскочит. Ты вроде как ружжо-то свое вскинешь, щелк, а выстрела-то и нет. И все потому, как камушек из зажимных губ курка вот только что при этом самом его взводе выскочил. А турок уже твоего товарища, тьфу-тьфу-тьфу, не дай Бог, конечно, клинком секанул и теперяча на тебя прет. Хорошо ежели ты сам от него отобьешься. А вот как потом свой грех перед Нилкой будешь замаливать, а, Васятка?!

После утренней проверки новый караул пошел завтракать и готовиться к заступлению на службу. Все же остальные бежали свои традиционные семь верст вокруг учебного полигона и главного форта станицы Николаевской.

– Господ офицеров и старших унтеров прошу быть в ротном штабе сразу же после завтрака, – распорядился Алексей, распуская личный состав в самом конце утреннего развода.

– Ну что, господа командиры, в Александр-шанц мы съездили не зря, – рассказывал в штабной комнате цитадели центрального форта Алексей. – Генерал-майор Ганнибал с нашими доводами по поводу укрепления всей Бугской линии согласился и свою посильную помощь пообещал. Скоро нам можно будет ждать и строительные команды, и пехотных егерей, и даже конный пикинерский полк подойдет для создания второй тыловой линии. Теперь мы сможем высвободить своих людей для пограничной дозорной службы. По егерям с пехотных полков и роте с батальона Мекноба, что нам сюда временно передают, тут у меня никаких вопросов нет. Мы их разместим в самой станице и, пожалуй, в этом главном форту всей нашей линии. А вот для конно-пикинерского полка места для постоя здесь уже точно не хватит. Но и в чистом поле они ведь тоже не смогут долго стоять. Какие у кого мысли по этому поводу будут?

– Думаю, в Мешково самое удобное место для них, – задумчиво вглядываясь в расстеленную на столе карту, проговорил Живан. – От нас до него всего-то около восьми верст, само же оно почти что посередине всей линии и прямо за нашей спиной стоит. Там, кстати, рядом и через речку Ингул брод удобный, а значит, не нужно будет и крюк для обхода давать. Буде вдруг какая тревога, так наши вестовые уже через четверть часа в нем с сообщением будут. А в хорошую погоду так и от нас им сигнал станет виден, местность-то ведь в округе вся открытая. Домов для постоя в том селе предостаточно, ну возведут они, конечно, немного загонов для своих лошадей и всяких прочих строений, но это уже так, мелочи.