Крым - [15]
«Бах!» – грохнул ее выстрел, и шагах в ста от кургана на землю с неба упала сбитая ворона.
– Отставить, егеря, все нормально у нас! – Алексей успокоил вскочивших с ружьями наизготовку солдат. А Дорофей как ни в чем не бывало уже засыпал в дуло фузеи порох из матерчатого, скрученного «колбаской» патрона. Прошло секунд пятнадцать, и, закончив перезарядку своего ружья, он опять закинул его себе за спину.
– Не промокает у реки? – Лешка кивнул на тряпицу от самодельного патрона, которую дед аккуратно убрал в карман.
– Она у меня на воске вся, хорошо пропитанная, – покачал тот головой. – Только если окунуться в воду, а вот так-то долго сырость держит.
– Как тебя по отчеству-то кличут, Дорофей? – Лешка с прищуром смотрел на деда.
– Архиповичи мы, – солидно ответил тот.
– Вот я и думаю, что не все ведь ты мне про себя рассказал, Дорофей Архипович, – покачал укоризненно головой Алексей. – Совсем не простой ты человек. А вот как мне в военном подразделении быть рядом с тем, кому я не доверяю? Ну, вот сам посуди? А ну говори правду – был солдатом?! – рявкнул он вдруг стальным голосом.
– Так точно, ваше высокоблагородие! – вытянулся по швам дед. – Капрал Архангелогородского пехотного полка Леонтьев Дорофей! Воевал под началом генерал-фельдмаршала Миниха в турецкую кампанию императрицы Анны Иоанновны. После замирения, при выходе из Валахии на свою землю был пленен татарами. Места эти я хорошо еще по осаде и при обороне Очакова знал. Бежал из татарского полона и был ранен. Подобрали, укрыли от басурман и излечили местные рыбаки. Ну а там я уже женился и осел здесь, у этого Буга. Опосля детишки уже пошли. Ну вот куды мне было возвращаться со всем этим своим обозом да в родной полк? Али нужно было их одних здеся бросать, словно бы кутят? – старый солдат будто оправдывался перед Алексеем.
– Нда-а, – протянул Егоров. – А я думал, что у меня Карпыч с Макаровичем самые старые в роте служаки. Сколько лет-то тебе нонче, капрал?
– Так шестьдесят третий уже пошел, ваше высокоблагородие, – ответил дед. – А в рекрутчине я с осемнадцати годков. Семь лет под ружжом в строю был.
– Хорошо сохранился ты для своих лет, солдат, – усмехнулся Лешка. – Вон, и навыки свои ратные совсем не утратил. Я ведь даже по способу зарядки фузеи сразу же понял, что ты сам из служивых. Руки, они же ничего и никогда не забывают!
– Так точно, ваше высокоблагородие, – согласился старый солдат. – Руки все помнят. Да и тело, вона, как само собой во фрунт встало.
– Так, и что же нам с тобой делать-то теперь, Дорофей Архипович? – задумчиво проговорил Алексей. – Ежели я тебя к себе пристрою, и коли до начальства твоя история дойдет, то мало нам обоим с тобой не покажется. У военного ведомства ведь срока давности вообще никакого нет. Покамест солдат не помрет или же в богадельню по состоянию здоровья не будет списан, то он все время при государевой службе состоять должен.
Про это Алексей знал не понаслышке. Еще в «Рязанке», на занятиях им рассказывали об особенностях службы в русской императорской армии. Первые рекруты служили в России пожизненно, до тех пор, пока им позволяли это их силы и здоровье. Потом они списывались на «доживание» в богадельни или в инвалидные команды. Но постепенно сроки этой службы начали сокращаться. Уже под самый конец царствования Екатерины Великой, а именно с 1793 года, солдаты стали служить по двадцать пять лет, а еще через полвека им полагалась действительная служба в два десятка лет, и еще пять было необходимо пребывать в запасе. Чуть позже этот срок службы еще снизили до пятнадцати лет, в том числе три года с пребыванием в запасе. И уже в самом конце рекрутчины, уже после отмены крепостного права, солдаты служили десять лет ратно, и пять лет они потом находились в запасе. Но сейчас-то на дворе было лето 1777 года, а это означало, что старого капрала следовало отдать для разбирательств с рапортом по команде и для дальнейшего использования его военным ведомством.
Лешка посмотрел на деда. Нет, никому и ничего он докладывать не будет.
– Капрал Леонтьев, язык за зубами держать умеешь?
– Ну а как же не уметь? – усмехнулся тот. – Я бы и вам ничего не сказал, ваше высокоблагородие, да уж больно ловкий вы командир.
– Умеешь, умеешь, – согласился со своими мыслями Лешка. – Я это еще по нашей первой встрече, два года назад, при переправе через Буг отметил. Значит так, дед Дорофей, принимаю вас к себе в роту как вольнонаемных. Если что, ты с внуком сам будешь из бывших православных подданных султана, бежавших из османского, очаковского правобужья и от верной смерти. Что, собственно, так-то оно, в общем-то, пожалуй, и было. О своей давней службе в Архангелородском полку знаешь только ты и я, и больше никто! Это понятно?! Иначе за Мишаней твоим больше некому будет уже приглядывать. Все ли уразумел?
– Так точно, ваше высокоблагородие, – встал по стойке смирно старый солдат. – Есть держать язык за зубами! Да я ведь и сам неразговорчивый, все правильно вы сказали.
– Ну, вот и отлично, – кивнул Алексей. – А твое знание правого Очаковского берега нам может еще весьма пригодиться, и за своих близких ты, Дорофей Архипович, придет время, с турками посчитаешься, уж это я тебе обещаю! Лужин, у вас там все готово? – крикнул он, обернувшись к егерям.
Офицер Российского спецназа Алексей, находясь в служебной командировке в Сирии, подрывается на фугасе и попадает в 18 век, в тело «недоросля» – пятнадцатилетнего сына помещика Егорова. Алёшка, приписанный по традициям своего времени к гвардейскому полку и уже имевший унтер-офицерский чин, проживает в родительском поместье, и своего первого офицерского звания ему нужно ждать более года. В это время Российская империя ведёт ожесточённую войну с Речью Посполитой и Османской империей. Батюшка Алёшеньки, отставной Елизаветинский офицер, передаёт ему свой штуцер, трофей, привезённый им после семилетней войны с Пруссией.
Тринадцать лет шаткого мира между Российской и Османской империями заканчиваются. Противоречия между ними слишком велики, и мирным путём уже неразрешимы. Войне быть! Что же послужит тем спусковым крючком, после которого прольётся большая кровь? Особая рота Егорова расширена до батальона и стоит на самом переднем рубеже обороны. Их зовут зелёными шайтанами и волкодавами. Именно им, русским егерям, и придётся первыми вступить в бой с янычарами.
Третья книга авторской серии «Егерь Императрицы». К 1772 году Российская империя разгромила основные военные силы турок на Дунае и в Крыму, сожгла османский флот в Средиземном море и заняла большие территории. Во главе особой команды егерей, с отцовским штуцером в руках, Лёшка прошёл через десятки сражений и отдельных схваток. Он, уже подпоручик, пролил свою кровь в битвах и выслужил этот чин по праву. Но впереди особая, тайная война с врагами империи, с теми, кому не даёт покоя слава и усиление его Родины.
Армия генерал-фельдмаршала Румянцева разгромила войска турок в Северной Румелии и перешла через Балканы. Блистательная Порта запросила мир, и 10 июля 1774 года он был заключен в местечке Кючук-Кайнарджи. Первая турецкая война Екатерины II, покрывшая славой русское оружие, завершилась для Российской империи великой викторией. Тем не менее угроза для ее южных земель со стороны турок сохранялась, а они сами не скрывали, что готовятся к реваншу. Русская армия, разбив неприятеля, отходила из Румелии, Валахии и Молдавии на свою территорию.
Отставной офицер МЧС Сотников Андрей нашёл во время рыбалки на Новгородчине древний Игнач Крест. Именно от него во время монгольского нашествия на Русь тумены хана Батыя, повернули резко прочь, не дойдя каких – то 200 вёрст до Великого Новгорода. Он переносится в начало 13 века, слившись сознанием и телом со своим древним предком, отставным сотником княжьей дозорной сотни и его тёзкой Андреем. За доблестную службу тот сотник жалован вотчиной, где в отстроенной усадьбе проживает вместе со своим младшим сыном Митей.
В настоящей книге американский историк, славист и византист Фрэнсис Дворник анализирует события, происходившие в Центральной и Восточной Европе в X–XI вв., когда формировались национальные интересы живших на этих территориях славянских племен. Родившаяся в языческом Риме и с готовностью принятая Римом христианским идея создания в Центральной Европе сильного славянского государства, сравнимого с Германией, оказалась необычно живучей. Ее пытались воплотить Пясты, Пржемыслиды, Люксембурга, Анжуйцы, Ягеллоны и уже в XVII в.
Как же тяжело шестнадцатилетней девушке подчиняться строгим правилам закрытой монастырской школы! Особенно если в ней бурлит кровь отца — путешественника, капитана корабля. Особенно когда отец пропал без вести в африканской экспедиции. Коллективно сочиненный гипертекстовый дамский роман.
В 2016 году Центральный архив ФСБ, Государственный архив Российской Федерации, Российский государственный военный архив разрешили (!) российско-американской журналистке Л. Паршиной и французскому журналисту Ж.-К. Бризару ознакомиться с секретными материалами. Авторы, основываясь на документах и воспоминаниях свидетелей и проведя во главе с французским судмедэкспертом Филиппом Шарлье (исследовал останки Жанны Д’Арк, идентифицировал череп Генриха IV и т. п.) официальную экспертизу зубов Гитлера, сделали научное историческое открытие, которое зафиксировано и признано международным научным сообществом. О том, как, где и когда умер Гитлер, читайте в книге! Книга «Смерть Гитлера» издана уже в 37 странах мира.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Видный британский историк Эрнл Брэдфорд, специалист по Средиземноморью, живо и наглядно описал в своей книге историю рыцарей Суверенного военного ордена святого Иоанна Иерусалимского, Родосского и Мальтийского. Начав с основания ордена братом Жераром во время Крестовых походов, автор прослеживает его взлеты и поражения на протяжении многих веков существования, рассказывает, как орден скитался по миру после изгнания из Иерусалима, потом с Родоса и Мальты. Военная доблесть ордена достигла высшей точки, когда рыцари добились потрясающей победы над турками, оправдав свое название щита Европы.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.
В 1773 году Первая Русская императорская армия разгромила основные военные силы турок в Северной Румелии, но была вынуждена отступить за Дунай. Рота Егорова понесла потери, однако смогла сохранить свою боеспособность. Новому большому наступлению быть, эту войну пора заканчивать решительной викторией, и вновь впереди пехотных колонн пойдёт россыпной строй егерей. Кому, как не «зелёным шайтанам» – «волкодавам» главного квартирмейстерства армии, внести основной вклад в эту победу!
Перемирие с Турцией затянулось на целый год и ничего не дало. Мирный договор между противоборствующими сторонами заключён не был. Все противоречия между империями предстояло решать не под скрип перьев о бумагу, а под грохот ружейных залпов и визг картечи. У поручика Егорова под рукой команда элитных русских стрелков — егерей. Помогут ли они Родине поставить победную точку в Первой турецкой или ей и дальше греметь на берегах Дуная?