Крылья - [16]
Он тогда лежал пластом после очередного ночного приключения: нарвался на драку в каком-то клубе, приполз домой еле живой. Как же я его жалела… я сидела и ревела над ним, обнимая его за перебинтованную шею и голову. Ему тогда сломали нос и основательно раскроили кожу на голове, до самой кости, от середины затылка до уха…
Боже праведный!
И тут мои глаза широко раскрылись. Шрам на затылке! Я совсем-совсем-совсем забыла о нем! А что если… Раз сходить с ума – то сходить до конца. «Пугать людей – так пугать!» – решительно добавил мой внутренний циник.
Я крепче прижалась к этому почти-Феликсу, обняла за шею правой рукой (он заметно напрягся), а левую – запустила в его волосы.
Сердце ударилось о ребра, головная боль утроила силу. Под моими пальцами, надежно укрытый от посторонних глаз темными прядями, в том самом месте, где я и ожидала его найти, – выгнулся серп длинного выпуклого шрама.
Он дернулся, он отпрянул, он резко схватил меня за запястье, выдергивая мои пальцы из своих волос, пытаясь стряхнуть с себя мои назойливые руки.
– Ты солгал! Ты солгал мне! Лжец, ублюдок, сукин сын! – зашипела я, выдирая свои запястья из его сжатых пальцев и страшно сожалея о своем хрупком телосложении. – Ты не человек, Феликс! В тебе нет ничего человеческого! Если слезы матери, оплакивающей тебя, заботят тебя не больше, чем капли грязи, брызгающие на ботинки!
Я выкрикивала ругательства и так громко, что закладывало уши. А потом перед глазами заплясали разноцветные мухи. «Боже, только не сейчас, только не сейчас! – взмолилась я. – Он должен узнать, как сильно я его ненавижу!» я собрала остатки покидающих меня сил и выбросила вперед руку, сжатую в кулак.
Честно говоря, мне не приходилось драться, но однажды Алька затащила меня на двухмесячные курсы по самообороне, где тщедушные барышни учились раздавать апперкоты под руководством отставного десантника. Дай бог ему здоровья, ибо Феликс не успел отклониться! Удар оказался воплощением моих самых смелых ожиданий: точное попадание в переносицу и такой силы, что его голова откинулась назад. Мои пальцы обожгла резкая боль, и я начала стремительно проваливаться в темноту. «Если твой нос когда-нибудь бил сломан, Почти-Феликс (а он был сломан!), то сейчас тебе придется несладко…» Я еще ни разу не теряла сознания с более восхитительной мыслью.
Я сидела на корточках, подпирая спиной растущее у обочины дерево. В теле Иды. Алька хлопала по карманам в поисках сигарет.
– Да, я тоже думаю, надо все рассказать ее родителям. Лика сама не своя. Просто какая-то ходячая катастрофа, – буркнула Алька.
– Нет-нет-нет! Не вздумай!
«Предательница!»
– Две минуты назад ты сама предложила мне эту идею!
«Две предательницы!»
– Она никогда нас не простит, вот увидишь! – рявкнула я.
– Кто? Вернер не простит? Да она как Иисус в юбке – простит, потом догонит и еще раз простит.
Я не смогла сдержать смешок.
– Ты ее плохо знаешь. Она – темная лошадка, – пафосно сказала я.
Алька подкурила сигарету и нервно затянулась.
– Я не слезу сегодня с этой темной лошадки, пока она мне не расскажет, чем ей не угодил этот бородатый. Кстати, он мне кого-то до ужаса напоминает… Как будто я уже слышала этот голос.
«Ох, Альхен, лучше бы тебе и не вспоминать».
Я перевела взгляд на большой тонированный внедорожник, в котором сейчас лежало мое тело и в котором бедняжка Феликс сейчас наверняка корчился от боли, и меня снова начали душить слезы. Слезы бессилия, обиды и ярости. Подумать только, я только что сидела в этой чертовой машине рядом с человеком, о возвращении которого молилась все эти дни. А он, несмотря на то что сидел на расстоянии вытянутой руки, – продолжал оставаться бесконечно далеким и безвозвратно потерянным. Он не желал быть найденным. Он не хотел быть узнанным. Он был жив только для себя, но мертв для всех нас..
Что ж, да будет так. Дело за малым: решить, как жить с этим дальше. Я понимала, что не смогу рассказать Анне об этой встрече. Неизвестность, дарящая надежду, всегда милосердней убийственной истины. Я не знала, прощу ли себя за это, но была убеждена, что пропавший без вести сын будет для Анны гораздо меньшей болью, чем сын сбежавший, презирающий, отрекшийся. Хватит с нее потрясений. Как только приду в себя – в самом прямом смысле, – побегу отсюда сломя голову, и пропади он пропадом, блудный сын, пропади он пропадом!
Мои горькие размышления были оборваны притормозившей у обочины машиной такси. Одновременно с этим дверь внедорожника распахнулась, и Феликс выскочил из машины. Какая прелесть – нос разбит, рубашка залита кровью! Как же это ты умудрился, дорогой? Он открыл дверь и одним рывком поднял с переднего сиденья мое безжизненное тело.
Мы с Алькой вскочили на ноги. Блондинка с равнодушным видом направилась к своей машине.
– Что с ней? Что случилось? Куда вы… – запаниковала Алька, подбегая к Феликсу.
– У нее снова обморок. Ей не помешало бы обследование, но дальше вы поедете сами. Я вызвал такси.
Прекрасная идея, Феликс, пожалуй, лучшая за этот вечер. Верни себе статус без вести пропавшего. На этот раз навсегда.
Алька придержала дверь такси, и Феликс уложил мое тело на заднее сиденье. Я забралась в машину и обняла свое тело за плечи. Очень хотелось реветь, но было жаль Идиных старательно накрашенных ресниц.
Я сделала ошибку, когда начала встречаться с Дереком. И еще одну – когда позволила ему убедить меня, что все происходящее между нами – нормально. И я продолжаю ошибаться. Доказательство тому я снова вижу в зеркале: губы разбиты, на шее синяки, в глазах пустота. Вот уже год я не могу выбраться из удушающей паутины наших отношений. Он то заказывает для меня еду из любимого ресторана, то заставляет стоять на крыльце под ледяным дождем, заперев дверь на ключ. С ним я никогда не знаю, что случится в следующую минуту: будто иду по минному полю или прогнившему мосту.
Меня зовут Долорес Макбрайд, и я с рождения страдаю от очень редкой формы аллергии: прикосновения к другим людям вызывают у меня сильнейшие ожоги. Я не могу поцеловать парня, обнять родителей, выйти из дому, не надев перчатки. Я неприкасаемая. Я словно живу в заколдованном замке, который держит меня в плену и наказывает ожогами и шрамами за каждую попытку «побега». Даже придумала имя для своей тюрьмы: Стигмалион. Меня уже не приводит в отчаяние мысль, что я всю жизнь буду пленницей своего диагноза – и пленницей умру.
Однажды в дублинском кафе, где работает Скай Полански, появляется загадочная незнакомка по имени Лилит, которая предлагает Скай работу секретарем в своей клинике в Бостоне. Скай не из тех, кто готов к переменам, но, устав от неудач в личной жизни, она соглашается. Вскоре выясняется, что под прикрытием клиники скрывается весьма изощренный бизнес, который способен дать все: красивую жизнь, роскошь и адреналин. Но праздник длится недолго: дьявол уже приготовил для Скай свои страшные дары.
Между МакАлистерами и Стаффордами тянется долгая кровавая вражда. Пепел, битое стекло и гильзы остаются там, где пересекаются пути двух кланов. МакАлистеры богаты, могущественны и необычайно религиозны. Они спонсируют строительство церквей и верят в то, что единственные спасутся во время апокалипсиса. Стаффорды, напротив, словно прислуживают дьяволу: организовывают рок-концерты, держат ночные клубы и казино. Кристи МакАлистер знает: Стаффорды – порок и зло, но ее странным образом влечет к ним – так острые предметы, вопреки запретам взрослых, влекут детей.
Говорят, что любовь исцеляет, но Алиса не смогла спасти Якоба от самого себя. Три года прошли в тишине, пока его призрак не вернулся к Алисе на концерте рок-певца Люка Янсена. Готический бал-маскарад обернулся настоящей пляской смерти: усопшие вдруг зашептали из зеркал, а фрески на стенах церквей ожили, чтобы сыграть шахматную партию, на кону которой людские жизни. Падение по кроличьей норе началось, только почему же Страну чудес населяют одни мертвые?
Кто не мечтал попасть в другой, менее развитый, мир, чтобы применить там свои знания, которыми дома никого не удивишь? Я вот не мечтала, даже не думала об этом никогда. Однако, попала! И знания свои применила по полной — а как иначе. И даже новые знания получила, научила других, нашла друзей, начала свое дело и вообще развела довольно бурную деятельность. Конечно, никто меня с моим видением тут не ждал с распростертыми объятиями, но я еще сделаю этот мир красивым! .
Прошлое никак не может оставить в покое Тессу, дочь разорившегося лорда, ведущую жизнь обычной деревенской ведьмы. Чтобы поставить точку в этом вопросе, а также повидать подругу, собирающуюся вскоре покинуть страну, и решить одну деликатную проблему до своего ведьминского совершеннолетия, она едет в столицу. По прихоти судьбы или по чьему-то умыслу сразу после её прибытия вокруг неё закручиваются странные и трагические события, за которыми также стоят тени прошлого. Только разобравшись с ними, Тесс может защитить близких и отстоять свою любовь.
Однажды молодая ведьма собралась на свидание. И что из этого получилось? Куча неприятностей, много врагов и…. и, конечно, любовь.
Музыканты совершенно невыносимые люди. Эгоистичны, жестоки, невнимательны. Любить таких очень сложно… Но возможно. Из забытых старых файлов. ЗАВЕРШЕНО. Большущее спасибо за правку моей бете Фихте!!
«Археология для любителей». Если любите копать — вам сюда. Если не любите — тем более. Насколько может измениться жизнь обычной девушки-механика (ну ладно, не обычной — уникальной и единственной в своем роде) из деревни Дыра на окраинах империи, если высокопоставленным особам из столицы понадобится ее помощь в непростом деле? (Осторожно, присутствует легкий стеб на тему Мэри-Сью)Книга сейчас редактируется и вычитывается, выложена полностью.