Крылья крепнут в бою - [7]

В апреле, когда раскис аэродром, полк получил дополнительный приказ: готовить для переучивания на МиГ-3 не одну, а две эскадрильи. Третью, о чем было известно раньше, и первую, летавшую на тяжелых "ишаках". И еще новость: как только аэродром будет пригоден для взлета, всем трем эскадрильям перелететь на полевой аэродром в район Нарвы, где развернуть летний лагерь, получить новые самолеты и закончить переучивание летчиков до 1 июля.

Охрана базы Ханко возлагалась на 4-ю эскадрилью "чаек". Штаб полка, все подразделения обслуживания оставались на месте. Им предстояло усилить строительный батальон и за весенне-летний период расширить аэродром для новой техники, построить ангары и служебные помещения. В помощь им подключался и большой отряд из числа семей авиаполка и технической базы.

Сборы в лагерь тянулись почти две недели. Прежде нужно было подготовить хотя бы частично лагерь, получить судно для перевозки наземного эшелона, организовать обслуживание полка.

Холостяки давно были готовы к отлету и отплытию, сложили в чемоданы немудрящие пожитки - и делу конец! А каково тем, кто обзавелся семьей? Матери, жены и даже ребятишки совали им в чемоданы, вещмешки, в картонные или фанерные ящики то, чего вообще авиатору в лагере не нужно. Но недаром в народе говорят, что сердце матери и любящей жены всегда предчувствует. Так и в этих сборах: улучив момент, когда детей рядом нет, они тихо говорили: "Бери, родной, все, что даю, ведь весна-то беспокойная, мало ли что может случиться...".

И случилось... Простившись перед отлетом и отплытием на корабле с родными, многие простились, с ними на долгие годы, а некоторые - навсегда.

Жизнь в летнем лагере началась в первых числах мая. Кустарник и деревья вокруг большого круглого поля аэродрома только что оделись в зеленый наряд. Наконец появились просветы в мучительном организационном периоде, когда полк готовился к работе одновременно на двух аэродромах. Да и аэродромы пришли наконец в хорошее состояние.

В лагере все еще на старых самолетах летали два дня в неделю, а один день весь личный состав занимался техническим осмотром материальной части так называемый парковый день. Три дня отводились наземной учебе в двух огромных, словно ангары, палатках, в которых был даже настлан пол из обструганных досок, прогибающихся под ногами.

Потянулись однообразные дни: облет района с молодыми летчиками, полеты звеньями по маршруту и групповая слетанность звеном и эскадрильей. Но самыми неприятными были дни наземной учебы. От завтрака до обеда, а потом до ужина сидели в палатках, с каждым днем все больше прогреваемых солнцем. Старательно перечерчивали в тетради путаные схемы бензо- и маслопитания, водяного охлаждения, электропроводки и малопонятной даже техникам гидросистемы уборки и выпуска шасси самолета МиГ-3. Тысячи цифр громоздились на страничках рабочих тетрадей, и все нужно было запомнить наизусть: ход поршня, диаметр трехлопастного винта, размах крыла, длину самолета, ширину шасси, высоту киля... А еще показания приборов, их размещение на панели, режимы скоростей и уйму предупреждений летчику на случай отказа чего-то...

Летчики 1-й и 3-й эскадрилий даже устроили теоретический "бой", кто лучше знает на память тактико-технические данные. Выиграли летчики 3-й эскадрильи, так как они "зубрили" эти цифры уже более трех месяцев.

Во 2-й эскадрилье было полегче: летчики просто продолжали углублять свои знания самолетов И-16 серий 24, 27 и 29-й, программа наземных занятий у них была меньше. Несколько дней они использовали на изучение электросхемы пуска реактивных снарядов, именуемых РС-82. Установка находилась на самолете, но до сих пор изучать ее было запрещено.

Теперь в полк пришла на трех листочках инструкция о применении "эрэсов" в воздушном бою и при штурмовках наземных целей.

Инструкция была написана очень сжато и совершенно непонятно. Даже представители из штаба ВВС не могли объяснить, почему это оружие должно использовать на дальностях от 800 до 1600 метров, тем более что такие дистанции летчику трудно на глаз определять. Самих же "эрэсов" пока никто не видел. Говорили, что они находятся где-то на центральных складах, под особой охраной. Была еще одна инструкция (несекретная) по использованию на самолетах этих серий подвесных баков для горючего, которые увеличивали время полета на 40-45 минут, но баков тоже не было, и будут ли они в полку, никто не знал. Во всяком случае на складах ВВС флота они отсутствовали.

Изучив эти документы, личный состав 2-й эскадрильи занялся благоустройством лагеря.

К концу мая подполковник Романенко получил документ, в котором указывалось, что 13-й ИАП новые самолеты получит после полного перевооружения 5-го ИАП 61-й авиабригады. Поэтому командир 10-й авиабригады требовал максимального увеличения темпов полетов на боевое применение (воздушная стрельба, бомбометание, воздушные учебные бои и групповая слетанность) с молодым летным составом на самолетах И-153 и И-16. С каждым днем слухи о войне распространялись все больше, особенно на полуострове Ханко. Работники полпредства СССР в Хельсинки и их семьи охотно ездили на полуостров отдохнуть у своих, тем более что погода установилась чудесная. Разумеется, на прекрасном пляже авиационного полка и других частей базы Ханко, кроме деловых связей, завязывались и связи дружеские и семейные. Наши дипломаты предупреждали: будьте начеку. В правительственных кругах Финляндии открыто говорят, что в ближайшее время гитлеровская Германия начнет войну против Советского Союза. "Еще один признак, - говорили они, - богатые жители Хельсинки уезжают в Швецию". Да и сами летчики 4-й авиаэскадрильи, летавшие в районе базы, и посты СНИС {СНИС - служба наблюдения и связи, существовавшая в Военно-Морском Флоте} наблюдали все усиливающееся движение кораблей между портами Финляндии.