Крылья для землянки - [26]

— Я ее жених, — зарычал эс-Никке в ответ, даже не дослушав. — И мы договорились о встрече в это время. Хотел бы я знать, какие такие занятия заставили ее заснуть в то время, когда бодрствуют даже младенцы?

Снова увидев недоверие и мрачную решимость во взгляде доктора, Дейке едва-едва подавил желание вытолкать его в шею из своего сада. Но, к сожалению, поднимать на него руку он не имел права, а уходить добровольно эс-Никке не собирался.

— Хорошо. Вы можете зайти и убедиться, что она спит, — процедил Дейке. Его эмоции были закрыты, но он счел нужным продемонстрировать презрение голосом и выражением лица. И Виер слегка проняло. Он на пару секунд смутился, но тут же вскинул голову и так же презрительно осведомился:

— Уж не хотите ли вы сказать, что позволите себе зайти в спальню своей подопечной?

На этот раз в его глазах и эмоциях сверкнул первоклассный гнев, который Дейке легко почувствовал сквозь слабенькие блоки эс-Никке. И он улыбнулся про себя, получив порочное удовольствие от этой слабости противника.

— Вообще-то Лиска заснула в гостиной, — без какого-либо выражения отчеканил он. — Так вы желаете проверить или все-таки соизволите подождать до завтра, эс-Никке?

— Я бы не стал настаивать, но раз уж вы предлагаете столь настойчиво — пожалуй, зайду, — процедил тот, едва не взрываясь.

Дейке вложил в приглашающий жест все презрение, которое испытывал. Он сам поразился, сколько в нем заклокотало негативных эмоций.

— Будьте моим гостем. Пожалуйста, — произнес он ледяным тоном.

Эс-Никке к его возмущению все-таки зашел и даже присел на корточки возле спящей Лиски. Он поднял руку, и Дейке готовился по ней ударить, но Виер так и не коснулся девушки, лишь сжал пальцы и вновь опустил ладонь, а потом выпрямился и пронзил его сверкающим взглядом.

— Какого черта вы с ней делали? Она бледная, как смерть, — прошипел он, сжимая кулаки.

— Она занималась телепатией. Это, знаете ли, нелегко, если хочешь достичь чего-то большего, чем слабый уровень, — не удержался Дейке. Виер изменился в лице, когда до него дошло оскорбление — доктор не был выдающимся телепатом, он даже не исчерпал пределы своего потенциала.

Мужчины вновь вышли во дворик, и на этот раз долго молчали, прожигая друг друга недобрыми взглядами.

— Я ведь могу и пожаловаться на вас, Дейке. Вы не вправе препятствовать нашим встречам, — изрек, наконец, эс-Никке.

— А вы не вправе препятствовать ее образованию. За которое я, кстати, в ответе, — парировал он. — Жалуйтесь сколько вам угодно, но Лиска получит лучшие уроки, которые я смогу обеспечить. И будет образована так, как это позволяют ее возможности, без каких-либо ограничений.

Виер эс-Никке поменялся в лице и поднял подбородок:

— Вы намекаете на мою заинтересованность в ее плохом образовании? — холодно осведомился он. Его эмоции пришли в норму, и Дейке подумал, что дал маху. Доктор оказался крепким орешком. Ему удалось зацепить его, но тот быстро опомнился и взял себя в руки.

— Надеюсь, что нет, — мягко ответил Дейке, усилием воли вернув во взгляд дружелюбие. В эту игру могли играть и двое. Доктор дернул уголком рта и отвел глаза.

— Я попрошу вас завтра не утомлять до смерти мою невесту. Потому что если я не встречусь с Лиской два дня подряд — я подам жалобу в Сезариат, — отчеканил эс-Никке в сторону и еле заметно поклонился на прощание.

Дейке проводил его тяжелым взглядом и вернулся в дом. Закрыв за собой дверь, он глубоко вздохнул: его взгляд мгновенно оказался прикован к спящей Лиске, и отвести его он никак не мог, по крайней мере, до тех пор, пока находился в этой комнате. Его ноздри слегка раздулись: в чем эс-Никке был прав, так это в том, что его подопечная выглядела не лучшим образом. Поборовшись с собой с полминуты, Дейке все же сдался, подошел к софе, где она лежала, и опустился перед ней на колени.

Его пальцы сомкнулись на тонком запястье, и он осторожно поднял ее свесившуюся руку, положив на ее живот поверх пледа. Он гадал, как она будет чувствовать себя завтра, захочет ли продолжать занятия с Тхорном. Эс-Зарка порой бывал очень жестким учителем, а у Лиски, в отличие от младших офицеров на их корабле, был выбор.

Глядя на ее осунувшееся за день лицо, Дейке засомневался в правильности своего решения пригласить Тхорна. Их план — вытянуть ее на уровень, равный с доктором, после чего их помолвка станет невозможной, казался в теории простым. Но выдержит ли это Лиска?

Жалобы эс-Никке и его недовольство не волновали Дейке ни в малейшей степени, но вреда здоровью Лиски он допустить не мог. Кто бы мог подумать, какой она окажется упрямой. Сегодня он раз двадцать готов был все прекратить, сообразив, что жалоб от нее не дождется. Три или четыре раза он требовал от Тхорна сделать перерыв, едва не разругался с ним, но эс-Зарка неизменно игнорировал его мнение и просьбы и лишь посмеивался над всеми волнениями.

«Она у меня в уводе, Дейке, неужели ты думаешь, я не почувствую, если ее психика будет по-настоящему перегружена?» — рявкнул, наконец, Тхорн, когда его вывели из себя постоянные вмешательства Дейке в процесс занятий. Скрипя зубами, пришлось отступить, хотя он и понимал, что «по-настоящему перегружена» в понимании Тхорна — это далеко не то же самое, что счел бы перегрузкой обычный преподаватель по телепатии.