— Этот браслет у вас на руке — украден, — объявил один из них.
— О чем вы говорите! — возмутилась девушка, тщетно выдергивая руку из железной хватки блюстителей закона.
— О краже — невозмутимо сказал второй. — Вы украли этот браслет у Териваны. Кража была совершена несколько дней назад. И у вас хватило наглости явиться к ней на бал! Да еще надеть браслет! — послушайте, если бы я украла эту вещь, разве стала бы я надевать ее на бал? — возмутилась Зонара. — Подумайте сами!
— Госпожа Теривана опознала свою вещь и вызвала нас, — сказал первый стражник. — вы пойдете с нами в тюрьму. Впоследствии все разъяснится. Если не вы, то тот, кто с вами общается, — вор. А с ворами в Ианте разговор короткий.
— С ворами везде разговор короткий, — проворчала Зонара, сдаваясь. — Другое дело, что найти их и вступить с ними в этот разговор — дело долгое… Она крепко надеялась на Конана. Услышав о том, что ее схватили и собираются отрубить ей правую руку, киммериец что-нибудь придумает. Кроме того, оставалось еще уповать на здравый смысл. Она скажет, что получила браслет в подарок от поклонника. В конце концов, воровка действительно не надела бы краденую драгоценность, отправляясь в дом, откуда она была украдена! Уж это-то должны признать местные судьи…
Когда этой ночью Зонара не появилась в заброшенной усадьбе, Конан не обеспокоился. Он хорошо знал свою подругу. У нее постоянно менялось настроение. К тому же Зонара могла влюбиться и остаться в доме у какого-нибудь местного красавца. А то и пригласить к себе, в роскошную опочивальню, осчастливленного простолюдина.
Зонара считала истинным аристократизмом умение мужчины вести себя в постели и в определенных случаях мало интересовалась происхождением и богатством очередного избранника.
У киммерийца имелись собственные заботы. Он выслеживал крыланов. Конан не сомневался в том, что рано или поздно эти странные летучие существа появятся в саду.
Конечно, имелась неприятная возможность, что существа эти бессмертны или, во всяком случае, обладают достаточным долголетием, чтобы отложить свой очередной визит в заброшенную усадьбу на столетие-другое. Но эта возможность, по мнению варвара, была невелика. Скорее всего, крыланы скоро заявятся снова, либо с новой добычей, либо для того, чтобы забрать украденное.
И вот тогда настанет черед Конана удивлять. И уж он удивит, можно не сомневаться! Он выскочит из засады, схватит за горло хотя бы одного из них и задаст ему несколько вопросов. И пусть только попробует это нелепое создание — будь оно даже демоном из черных глубин преисподней! — не ответить варвару! Однако все случилось далеко не так, как запланировал Конан.
Зонара по-прежнему не давала о себе знать, хотя прошло уже несколько дней с того момента, как они расстались. Что ж, Конан мысленно желал ей удачи с новым любовником.
На четвертый день, соскучившись сидеть в одиночестве, Конан предпринял вылазку в Ианту. Он побродил по городу, заглянул в нескоро кабаков, где по случаю раннего времени было еще пусто, а затем приблизился к дому Зонары. Неожиданно парадная дверь распахнулась, и из особняка выскочил дворецкий.
С почтенным пожилым слугой произошли разительные перемены. Его прежде гладко причесанные волосы торчали дыбом, глаза выпучились и бессмысленно вращались в орбитах, а одежда явно позабыла свое былое тесное знакомство с платяной щеткой и влажной губкой.
— Это ты! — гневно выдохнул дворецкий. Он схватил Конана за руку и втащил его в дом.
Конан, наполовину забавляясь, позволил слуге поступать с ним как с провинившимся мальчишкой.
— Ну, я, — протянул он лениво. — Госпожа Зонара позволяет мне гулять по городу, пока у нее другие развлечения…
К глубочайшему изумлению Конана, дворецкий внезапно разразился потоком слез. Он всхлипывал и вытирал лицо рукой, совершенно как женщина. Варвар даже растерялся.
— Что случилось? — спросил он грубовато. — Неужели с госпожой беда?
— Я не виню тебя, — вздохнул дворецкий горестно. — Правильнее всего было бы мне уйти отсюда, поскольку почтенному человеку, даже если он и находится в услужении, не стоит жить рядом с воровкой…
— Госпожа Зонара оказалась воровкой? — потрясенно просил Конан. Сам того не замечая, он сделал ударение на слове «оказалась». В самом деле! Его, естественно, ничуть не удивил сам факт воровства — у Зонары это, можно сказать, в крови. Но — так явно обнаружить свою склонность тянуть в карман золотые безделушки! Неужели она допустила эту ошибку? Сама ведь говорила, что не пакостит там, где собирается отдохнуть некоторое время от тягот кочевой и воровской жизни!
Нет, это решительно не укладывалось у Конана в голове.
— Что случилось? — требовательно спросил он у дворецкого и чуть встряхнул растерянного старика за плечи. — Я понимаю, что ты по-своему, по-стариковски влюбился в госпожу, что ты боготворил ее и потрясен ее поступком… Ну так расскажи мне об этом поступке!
— Не потрясен я… поступком, — вздохнул дворецкий. — Тем, что с ней сделают…
— А, ты начинаешь мне нравиться, бойкий старикан! — сказал варвар. — Стало быть, мне не нужно тебе рассказывать о тяжелом детстве госпожи, о ее прекрасном, но несчастном характере… И вообще, тебя можно не успокаивать на сей счет?
