Кружки любви - [3]

Я переехала в Блаффсайд из пригорода Канзас-Сити после того, как моя мать умерла. Она боролась с раком молочной железы почти десять лет. Я горжусь, что стояла рядом с ней, помогала держаться, но так и не смогла больше оставаться там, когда она ушла.

Слишком больно было находиться в доме без нее. Я трачу три часа на езду, чтобы навестить бабушку с дедушкой и отца раз в пару месяцев. Они понимают, почему я ушла. До того, как в моей жизни появился Джордан, моим лучшим другом была мама.

Она всегда была моей матерью, заботливой и доброй, строгой и оберегающей, но я могла поговорить с ней, как с подругой. Даже будучи подростком, я проводила свои выходные вместе с ней, смеясь и шутя. Даже когда она была больна, мама никогда не теряла искру. В ее зеленовато-золотых глазах горел огонь. До тех пор, пока она не сделала свой последний вздох, он оставался. И когда тот ушел, часть меня умерла.

Джордан принес обратно свет в мою жизнь. Я действительно не знаю, что буду делать без него. Он это тоже знал, когда сжимал меня крепко в объятиях. Прочистив горло, я выворачиваюсь из рук Джордана, чтобы поприветствовать клиента.

— Что я могу для вас сделать? — спрашиваю я коротко. Мне не нравится Сара. Она работает в бутике по улице вниз от магазина. Одевается красиво и модно — так, как ей нравится. Я зашла к ней в бутик, как и в любой другой, расположенный на улице Крест, главная дорога, которая проходит через центр города, где расположены все магазины — когда только-только открылась.

Я взяла все кексы и кофе. И чувствовала себя, как Красная Шапочка с корзинкой в руках и моим красным шарфом, обмотанным на голове.

Сара взглянула на меня и высокомерно вздернула нос. Ее слова были достаточно вежливыми, но выражение лица было таким, как будто я помочилась на ее пол. Я предложила ей свое угощение и умчалась оттуда со всех ног. Когда я вышла и перешла на другую сторону, то увидела, как она выбросила кексы в помойку. Я чувствовала себя, как Большой Плохой Волк, но ничего не сказала и не сделала. Просто продолжила свой путь к другим магазинам. Это были чертовски хорошие кексы!

Кафе просто искрит от напряжения, когда она приходит. Я не хожу в ее бутик Тайлоред, и поэтому она редко заходит сюда выпить кофе. Когда она приходит, я прошу Джордана обслужить ее. Сегодня не повезло.

— Обезжиренное карамельное латте, но без кофеина и сахара, — она говорит, как будто я должна была все запомнить.

— Было проще заказать воду, — слышу я ворчание Джордана себе под нос.

Я прячу ухмылку, записывая ее заказ. Не стесняйтесь, заказывайте кофе, которое вам нравится. Мне нравится старый добрый американо и меня не волнует, что пьют другие люди. Чем бы дитя ни тешилось. Джордан считает, что если ты заказываешь кофе и рассказываешь ему, что ты не хочешь, чтобы в нем было, то заказывать кофе смысла нет.

— Так, какие планы на осенний фестиваль? — спрашивает она, щелкая своими ухоженными ногтями по прилавку, перебрасывая шелковистые каштановые волосы через плечо. Как может кто-то такой красивый быть таким уродливым внутри?

Я услышала однажды, как она разговаривает по телефону. Она говорила об одной своей сотруднице, которая набрала вес. Алисия Грэвс — милая девушка из города. Она обожала Сару и всегда хотела работать на нее с тех пор, как открылся Тайлоред, хоть и весила, около 100 фунтов.

Я понятия не имею, что Сара говорила в тот день. Но несколько дней спустя Алисия оказалась без работы. Я видела ее в городе. Девушка выглядела как скелет, и маленький город наполнился слухами о том, что у нее какое-то расстройство желудка. Я должна винить Сару за это? Не знаю. Но виню.

Сколько яда под этим прекрасным фасадом. Но я не повелась на это.

— Все, как обычно. Розыгрыш выпечки, украшение кексов, коф…

— Тайлоред предлагает розыгрыш полного макияжа. Ты можешь тоже поучаствовать в нем, — резко обрывает она меня.

Я делаю медленный вдох, чтобы успокоиться, и сжимаю руку, лежащую в кармане, в кулак. Она пытается достать меня. Я не доставлю ей такого удовольствия. Ухмылка на ее красных накрашенных губах — это все, что она получит от меня.

— Звучит здорово! — восклицаю я, сбив с нее спесь своим энтузиазмом. — Ты тоже участвуешь?

— Э, нет. Я — организатор всего этого, — усмехается она.

— Я просто подумала, что ты уже профессионал, чтобы предлагать свои услуги.

Ее ухмылка пропадает.

— Держи, — говорит Джордан, пододвигая ей ее чашку.

Он кладет свою руку в защитном жесте на мое плечо, ожидая ее ответный ехидный комментарий в мою сторону.

— Я профессионал, Эмили. Вижу, тебе этого не понять. Если ты когда-либо захочешь получить некоторые советы, как привлечь посетителей в свое кафе, дай мне знать. Я буду рада предложить тебе несколько советов о текущих тенденциях. Что-то чуть раньше девяностых. Будь уверена, ты участвуешь в розыгрыше. С новой внешностью, может быть, Адам захочет, чтобы ты вернулась.

Джордан сильно стискивает пальцы на моем плече, и я чувствую ярость, исходящую от него. Он собирается сказать что-то грязное и жестокое. Это не место для этого. Она того не стоит.

— Спасибо за предложение, Сара. Хорошего дня, — говорю вежливо.