Крутое пике. Америка и новый экономический порядок после глобального кризиса - [18]

Указанные меры помощи являются примером набора не согласованных друг с другом мер с потенциально возможными долгосрочными последствиями. Экономисты беспокоятся о стимулах: можно даже утверждать, что в списке тех вещей, которые их волнуют, это беспокойство стоит на первом месте. Один из аргументов, выдвигаемый на многих финансовых рынках и обосновывающий отказ от помощи людям, которые оказались втянуты в ипотечные схемы и которые не могут теперь осуществлять по ним платежи, состоит в утверждении, что такая поддержка приведет к усилению «риска недобросовестного поведения», то есть к тому, что стимулы к погашению долгов окажутся ослаблены, если участники ипотечных схем будут знать, что существует какая-то вероятность, что в случае их неплатежей им будет оказана помощь. Беспокойство по поводу такого морального риска побудило МВФ и Министерство финансов США выступить с заявлением о том, что они категорически против оказания помощи Индонезии и Таиланду, что привело к масштабному краху банковских систем этих стран и породило более глубокий экономический спад. Беспокойство по поводу моральной ответственности сыграло свою роль и при принятии решения об отказе от спасения инвестиционного банка Lehman Brothers. Но это решение в конечном счете привело к самым масштабным в истории спасательным работам. Когда после событий, связанных с Lehman Brothers, дело дошло до крупнейших американских банков, все заботы по поводу моральной ответственности были отодвинуты в сторону, причем настолько далеко, что сотрудникам банков было разрешено получить огромные бонусы за понесенные рекордные потери. Продолжали выплачиваться и дивиденды, а позиции акционеров и держателей долговых обязательств оказались защищены.

Отчасти сущность нынешнего кризиса объясняют повторяющиеся спасательные операции (здесь уже надо говорить не просто о помощи, а о готовности Федеральной резервной системы обеспечить ликвидность в критической ситуации): ФРС и Министерство финансов фактически поощряли банки действовать все более безрассудно, и поэтому эти финансовые институты знали, что если у них возникнет проблема, то скорее всего они будут спасены. (Финансовые рынки называли такую политику «путом Гринспена-Бернанке»), Регуляторы исходили из ошибочного суждения: они полагали, что если экономика страны выжила и в целом все обошлось, это заслуга хорошо сработавших рынков, и поэтому регулирование не нужно. При этом они упускали из вида, что это выживание стало возможным лишь благодаря масштабному вмешательству правительства. В наши дни проблема моральной ответственности более серьезна, чем когда-либо.

Наличие агентских аспектов и экстерналий означает, что существует роль, которую должно исполнять правительство. Если оно делает свою работу хорошо, сбоев в системе будет меньше, а в случае их возникновения они будут обходиться не так дорого. При возникновении сбоев правительство будет вынуждено оказать помощь, чтобы «склеить расколовшиеся части в единое целое». И то, как правительство станет это делать, влияет на вероятность возникновения кризисов в будущем, а также на то, какие чувства возникают у общества по поводу честности и справедливости финансового бизнеса. Каждая успешная экономика, а значит, и каждое успешное общество предусматривает наличие и правительства, и рынков, роли которых должны быть сбалансированными. Поэтому мы должны ставить не только вопрос «в какой мере?», но и вопрос «что именно?». Во времена деятельности администраций Рейгана и обоих Бушей Соединенные Штаты утратили этот баланс: слабость предпринятых в те годы мер привела к тому, что в наши дни приходится делать слишком много. А неправильные действия, осуществляемые в настоящее время, возможно, приведут к тому, что в будущем придется делать еще больше.

Рецессии

Одним из ярких аспектов революционных преобразований в стиле «свободного рынка», проводившихся по инициативе президента США Рональда Рейгана и премьер — министра Великобритании Маргарет Тэтчер, было то, что целый ряд важных ситуаций, когда рынок не смог добиться эффективных результатов, оказался, по — видимому, забыт, из-за чего время от времени повторялись эпизоды, при которых ресурсы использовались не совсем правильно. Экономика нередко функционирует не на полную мощность, и тогда миллионы людей, которые хотели бы найти работу, не в состоянии этого сделать. Конечно, в трудные для экономики периоды случаются колебания численности занятых, и тогда более одного человека из двенадцати не могут найти работу, а в категориях представителей национальных меньшинств и молодежи эта доля бывает еще более высокой. Официальный уровень безработицы не дает полной картины: многие люди, желающие работать полный рабочий день, трудятся в течение нескольких часов лишь потому, что это единственная работа, которую они смогли получить, но при определении уровня безработицы в стране они не учитываются. Также этот показатель не включает и тех, кто вошел в категорию инвалидов, но кто трудился бы, если бы смог получить работу. При определении уровня безработицы не учитываются и те люди, которые пытались в прошлом найти работу, но им это не удалось, и теперь они ее даже не ищут. Поэтому анализируемый в данной работе кризис следует признать особенно тяжелым. Если воспользоваться более широким показателем безработицы, то по состоянию на сентябрь 2009 года более одного из шести американцев, которые хотели бы иметь постоянную работу с полной занятостью, не смогли ее найти, а в октябре того же года ситуация стала еще более критической