Крушение пьедестала. Штрихи к портрету М.С. Горбачева - [11]

Так случилось и в 1964 году, когда были опрокинуты многие догмы. В ЦК КПСС и Совете Министров СССР, а также на местах появились достаточно инициативные люди, которые хорошо понимали современное производство, были готовы к осуществлению реформ. Многие из них, кстати, и сегодня сохраняют ключевые посты в экономике.

Прежде чем та или иная идея бывает материализована, она проходит сложный путь обкатки в умах ученых и специалистов. Вот почему в команде Косыгина созрели идеи хозяйственной реформы перевода предприятий на хозрасчет и самоокупаемость. Это была удивительная пора новаторских решений в экономике и социальной жизни общества. Особенно в сельском хозяйстве. Я бы и сегодня назвал мартовский Пленум ЦК 1965 года одним из ключевых в подъеме сельского хозяйства, примером нового мышления в аграрной политике.

К сожалению, это была очень короткая пора своеобразного ренессанса. Буквально через несколько лет рост производства сначала замедлился, а потом и вовсе остановился. После событий в Чехословакии возобладали консервативные настроения. Выхолащивались идеи хозяйственной реформы.

Ради справедливости, разумеется, надо сказать, что застой и деградация производства были далеко не во всех регионах и не во всех отраслях. В эти же годы во многих областях быстро росло промышленное и сельскохозяйственное производство, активно велось жилищное и социально-бытовое строительство. Сооружался БАМ, новые атомные и гидроэлектростанции. По многим направлениям знаний наука добилась выдающихся результатов, развивалась культура, совершенствовалось образование. Как никогда стремительно росло производство в топливно-энергетических отраслях, добыче нефти и газа. К сожалению, развитие базовых отраслей не слишком улучшало показатели эффективности экономики.

Страна имела крайне запущенное финансовое хозяйство, значительная часть промышленных и строительно-монтажных организаций несли убытки. Техническое состояние парка машин было катастрофическим: более 40 процентов его имело степень износа свыше 50 процентов. Росла текучесть кадров, падала фондоотдача, в результате чего государство ежегодно теряло более чем на 1 миллиард рублей продукции. Царила бесхозяйственность и безответственность. В середине 80-х годов на промыслах ежегодно сжигалось в факелах и выбрасывалось в атмосферу свыше 13 миллиардов кубометров попутного газа. Росли объемы неустановленного отечественного и импортного оборудования, значительная часть которого уже потеряла всякие гарантии.

Дисциплина труда была крайне низка. Сотни тысяч человек ежедневно не выходили на работу. При этом надо сказать, что с каждым годом падало качество продукции, обесценивающее огромное количество трудовых и материальных ресурсов. Село получало технику в таком виде, что без дополнительных затрат труда не могло ее использовать. В результате потери продукции достигали трети биологического урожая.

Люди видели безобразие и бесхозяйственность, и это не прибавляло им энтузиазма в работе. Нехватка товаров, инфляционный процесс вели к тому, что рабочие и служащие больше тратили времени в поисках дефицита, чем работали на производстве. В стране складывалась ситуация, чреватая самыми серьезными последствиями. Нужны были решительные и очень взвешенные меры, чтобы исправить положение, оздоровить экономику страны.

Но существующее руководство сделать ничего не могло. Все видели деградацию, беспомощность Брежнева и его окружения. Шел моральный распад, охвативший ряд крупных партийных организаций и даже некоторые слои общества. Тяжелые последствия повлекли принявшие массовый бесконтрольный характер застолья, сопровождавшиеся обильными возлияниями. Поездки мои по стране показывали, что любые гости были желанными. Для них организовывали застолья, не обращая внимания на приезжих, пили сами, дарили подарки, не забывая себя. Нельзя было быть уверенным, что после поездки в хозяйства в багажнике автомашины не окажется какой-то «привет» на память о посещении предприятия. М. С. Горбачев, уже будучи генсеком, не раз вспоминал, как было трудно принимать многочисленных гостей, прибывающих на отдых, и искать способы их ублажать и одаривать.

Бороться против нарушений законности становилось крайне трудно. Как-то к заседанию Секретариата ЦК была разослана записка Медунова, в которой он жаловался на прокуратуру, обвинив ее в предвзятости по отношению к кубанцам. Вопрос рассматривался на секретариате ЦК, и я, зная, что многие секретари склонны поддержать Медунова, по наивности пошел к Горбачеву и рассказал все, что знал о проделках руководства этого курортного края. Он выслушал меня, но ничего не сказал.

Все это он, несомненно, знал, но, как говорится, «высовываться» не хотел. Разумеется, обстановка в Краснодарском крае тогда была неблагополучной, и Прокуратура СССР во многом была права. Но поддержать ее члены Секретариата, и прежде всего Суслов, не хотели.

Эта история оставила тяжелый осадок, тем более, что через некоторое время подозрения относительно злоупотреблений в крае, взяточничества подтвердились. Такие явления наблюдались во многих областях и республиках и стали в последующем одной из причин потери доверия народа к партии.