Крушение империи - [41]

– Что ж, и впрямь помогло. Но мне интересно, как он у тебя оказался?

– Вместе со всем остальным, что лежало в твоем рюкзаке, когда тебя похитили.

– Ладно, а как оно к тебе попало?

– Мне отдали его те, кто следил за тобой.

– За мной следили?

– Да.

– Кто?

Глава 8

Пожалуй, Кива в жизни не получала такого удовольствия, как после звонка Грени Нохамапитана, потерявшего Марса Клермонта.

– Марс Клермонт сбежал, – сказал он.

– Кто? – переспросила Кива.

– Не долби мне мозги, Кива. Мне нужно знать, где он.

– Этого я тебе сказать не могу. Слежка за ним – не моя задача. Насколько я поняла, моя задача – сообщить тебе, если он попытается оплатить перелет на моем корабле. Именно это он и сделал, о чем я тебе сообщила. Если я правильно помню, ты должен был дождаться, когда он соберется подняться на борт, и лишь тогда его схватить. Но ты решил не ждать. Теперь, похоже, это твоя, и только твоя, проблема.

– Мои люди, которые были с Клермонтом, утверждают, что на них напала женщина.

– Это была не я.

– Это была Вренна Клермонт.

– Ты про его сестру, которая много лет училась убивать людей для государства, а потом стала полицейской? Да, я бы предположила то же самое, вполне логично.

– Мне нужно знать, как она выяснила, что мы охотимся за ее братцем.

– Так спроси ее.

– Кива…

– Я ей ничего не говорила, если ты об этом. Да и зачем? Три миллиона для меня не лишние.

– Значит, рассказал кто-то из твоей команды.

– Или – это всего лишь теория – когда ты пытался вымогать деньги у графа Клермонта в присутствии его взрослых детей и не получил сразу того, что хотел, они могли решить, что такой негодяй, как ты, Грени, попробует на него повлиять, устроив что-нибудь вроде похищения. И подготовились заранее, особенно эта бывшая долбаная солдатка, а теперь чертова легавая.

На другом конце линии на мгновение наступила тишина.

– Интересно, откуда ты об этом услышала? – наконец спросил Грени.

– Этот долбаный Марс Клермонт сам рассказал, – ответила Кива. – Когда договаривался о перелете. А мой казначей рассказал мне, поскольку обязан докладывать обо всем, что может повлиять на прибыльность рейсов. Ты что, и в самом деле настолько самодовольный болван? Решил, будто детишки Клермонта станут молчать? Если бы не эта долбаная война и если бы герцог не бился в предсмертных судорогах, из-за чего, по сути, перестали действовать законы, твоя задница уже сидела бы в тюрьме за вымогательство – герцог сделал бы тебя козлом отпущения. Тысяча чертей, Грени, ты пытался вымогать деньги у официального лица империи в присутствии долбаного копа. Только полный тупица способен на такое.

Снова наступила тишина. Кива с наслаждением отсчитывала секунды, прежде чем Грени заговорил снова, и успела досчитать до шести.

– У тебя есть известия от Марса или Вренны Клермонт?

– Какие, мать твою, у меня могут быть от них известия? – фыркнула Кива. – Я не единственная, с кем они имеют дело. Сомневаюсь, что им вообще известно, кто я такая. Если они и намерены с кем-то связаться, так это с моим главным казначеем. И прежде чем ты спросишь: с тех пор как ты отколол свой идиотский номер, они с ним не связывались. Ну а я предположу, что они пытаются заплатить за перелет на другом корабле, покидающем Край.

– Какие из них отправляются примерно в то же время, что и твой?

– Я что, мать твою, похожа на диспетчера, Грени? Понятия не имею, да мне и плевать.

– Мне бы хотелось, чтобы ты отложила старт.

– Зачем? Даже если бы мне тоже хотелось, наше место на Имперской станции уже предназначено для другого корабля. Нам негде было бы остаться.

– Твой корабль мог бы остаться в системе.

– Или мы можем стартовать по плану, потому что у нас долбаный график, а ты в него не вписываешься.

– Я был бы весьма тебе обязан, – сказал Грени.

– Что-что? – расхохоталась Кива. – Ну-ка повтори. Интересно, будет ли мне так же смешно во второй раз?

– Когда-то мы были друзьями.

– Когда-то мы трахались друг с другом. Это не одно и то же. Кому знать, как не тебе.

Снова последовала пауза.

– Я бы хотел поговорить о тех трех миллионах марок.

– Не сомневаюсь.

– Клермонта у меня нет. И я не уверен, что должен отдать их тебе.

– Должен, ведь мы договорились: я сообщу тебе, если он заплатит за перелет. Он заплатил. Остальное – твое дело. Не моя вина, что ты нанимаешь неспособных людей.

– Кива, если я выясню, что за его бегством стояла ты, тебе это не понравится.

– Что ж, у меня есть два ответа. Первый: пошел на хрен, дерьмовый человечишка. Второй: даже если бы за этим стояла я, что бы ты мне сделал, тысяча чертей? Я улетаю с Края, засранец ты этакий. Меньше чем через год я буду дома и займу должность в корпорации. Свое время на корабле я отработала. А ты все так же будешь торчать здесь, словно прыщ на космической заднице. Так что грози сколько хочешь, аморальный ублюдок. Это ничего не значит.

– Кива, – вздохнул Грени, – несмотря ни на что, ты мне нравишься.

– Я тронута, Грени. В самом деле.

– Вот поэтому я хочу тебе сказать: ты понятия не имеешь, о чем речь, и было бы неплохо, если бы мы в конце концов оказались на одной стороне.

– С радостью, Грени. Вот только меня совсем не радует мысль, что я должна вернуть тебе три долбаных миллиона марок лишь потому, что ты не продумал условия договора. И я вовсе не собираюсь притворяться испуганной твоими гневными заявлениями о том, будто я еще пожалею, что обманула тебя. Мать твою, да повзрослей же ты, наконец, Грени.