Крупская - [18]
Обыск продолжался несколько часов, перевернули все вверх дном, перетряхнули каждую книгу, Мать и дочь спокойно сидели обнявшись и наблюдали за происходящим. Жандармы действительно ничего не нашли, но Надежду Константиновну все-таки увели. Мрачные стены дома предварительного заключения с зарешеченными окнами казались еще мрачнее в сумраке августовской питерской ночи. Лязг тюремных ключей, бесконечные коридоры. В одном из них распахнутая дверь. Жандарм молча пропустил Крупскую вперед и, не сказав ни слова, захлопнул дверь.
В эту ночь Надежда Константиновна не ложилась. Шагала из угла в угол и думала. Думала о том, что где-то здесь, совсем рядом, Володя, друзья. Они еще не знают о новом провале. Почему произошел провал? Где допущена ошибка? Звено за звеном перебирала Крупская всю цепь подпольных связей, перед ней проходили лица товарищей, рабочих. Нет, среди них не найти предателя, здесь нет случайных людей…
Шли дни за днями, а на допрос ее не вызывали. Жандармы готовились, старались добыть дополнительные сведения. Надежда Константиновна привыкла к тюремному режиму, не поддавалась унынию, просила мать принести ей книг.
Почта тюрьмы — перестукивание — сообщает, что вместе с ней арестовали еще 32 человека — и Зину Невзорову, и Лирочку Якубову, и Михаила Сильвина. Арестовали нескольких ее учеников-рабочих. Договорились на допросах все отрицать.
Жандармам трудно было вести допрос, так как агентурные сведения о Крупской оказались крайне скудными. Надежда Константиновна держалась твердо, отрицала абсолютно все. Несколько часов длился допрос. А запись его уместилась на одной странице: „Протокол. 1896 г. сентября 2 дня в г. С.-Петербурге я, Отдельного корпуса жандармов подполковник Филатов, на основании ст. 1035 Уст. Угол. Судопроизводства в присутствии товарища прокурора С.-Петербургского окружного суда В.И. Носовича допрашивал обвиняемую, которая показала:
«Зовут меня Надежда Константиновна Крупская. Я не признаю себя виновной в принадлежности к какому-либо преступному сообществу и, в частности, к „Союзу борьбы за освобождение рабочего класса“. Я около пяти лет состою учительницей воскресной школы по Шлиссельбургскому тракту, но частных знакомств среди рабочих не имела, и они у меня на квартире не бывали. С Константином Константиновичем Бауэром не знакома, и он у меня на квартире по Верейской улице никогда не был». Далее она объяснила, что встретилась с ним лишь для того, чтобы передать ему книги от Калмыковой. И затем: «Изотову-Виноградову, бывшую слушательницу Высших женских курсов, я не знаю, и по Подольской улице в доме № 39 я никогда не была. Студента Михаила Сильвина я не знаю, и таковой же у меня на квартире никогда не был».[5]
Во время следующего допроса Надежду Константиновну попросили объяснить, зачем она ездила в Полтаву. Очень естественно она ответила, что они с матерью поехали туда, чтобы навестить сестру Елизаветы Васильевны. А на Валдайку заезжала на обратном пути к троюродной сестре Книпович, просто заехала в гости. И так день за днем. Она отрицала все.
Товарищи держатся так же мужественно. Сильвин на допросах сочиняет небылицы и не называет ни одного имени. Рабочие прикинулись полуграмотными простаками. И, не найдя веских причин для обвинения, 10 сентября жандармы выпустили Надежду Константиновну под особый надзор полиции.
Она снова принимается за работу, стараясь наладить связи, организовать оставшихся на свободе. Крупская собирает деньги на Костромскую стачку на фабрике Зотова, посылает в Кострому вместе с собранными средствами (105 рублей) и листовку «К рабочим бумагопрядильной фабрики Зотова».
Старейший член «Союза борьбы за освобождение рабочего класса» Михаил Александрович Сильвин писал о ее деятельности в петербургский период: «…она не была пропагандисткой в тесном смысле слова, но вела ответственную, очень важную для нас работу. Своим положением в вечерней школе за Невской заставой она пользовалась для привлечения новых рабочих в наши кружки, к ней стекались все особо важные или срочные сведения для нас от рабочих — членов кружков, все рабочие-вожаки лично ее знали и относились к ней с глубоким уважением и полным доверием. Она поддерживала и возобновляла обрывавшиеся связи, она была, в сущности, главным стержнем всей нашей организации…»
Тучи сгущались над всеми оставшимися на свободе. Один из рабочих, не выдержав допросов «с пристрастием», дал показания. 28 октября Надежда Константиновна была вновь арестована. Она вновь все отрицает, но показания Бугоркова, одного из учеников школы за Невской заставой, раскрывают особую роль Крупской в организации петербургских социал-демократов. В одном из протоколов допроса Бугоркова записано: «…5 мая сего года я был на экзамене в воскресной школе, где состоит учительница Надежда Константиновна Крупская, и по окончании экзамена, когда я выходил из класса, то находившийся в прихожей Влас Щеглов остановил меня и просил передать Крупской, чтобы она назначила интеллигента руководителя для кружка в доме № 25, по какой улице, я теперь этого не помню. Я сейчас же возвратился в школу и, найдя Крупскую, передал ей просьбу Щеглова, на что она мне ответила: „Хорошо, я знаю — скажите Щеглову, что я доставлю интеллигента и что он будет называть себя „Куй железо“.
Мария Ульянова, сестра В.И. Ленина, один из старейших деятелей Коммунистической партии. Вся ее жизнь принадлежала партии, революции. Агент «Искры», ответственный работник «Правды», один из организаторов рабкоровского движения в нашей стране, заведующая Бюро жалоб при Комиссии советского контроля — таков путь этой замечательной женщины.
Более 30 лет проработала К.А. Маштакова старшим научным работником в музеях Московского Кремля. Знает сокровенные тайны минувших веков и нынешнего, имена и труды творцов, его возвеличивавших и украшавших, историю бесценных сокровищ, созданных русскими мастерами или даренных иноземцами в знак почтения и благодарности России. Многие именитые иностранные гости любовались ими — экскурсии водила Клара Александровна. Ее память хранит немало уникальных встреч, историй, знаний.Книга адресована широкому кругу читателей.
Читатели знакомы со многими сборниками, вышедшими в серии «Жизнь замечательных людей», названия которых достаточно ясно говорят о теме и ее героях. Это «Новаторы», «Земледельцы», «Вожаки комсомола» и др. В настоящий сборник вошли отрывки из книг, выпущенных редакцией ЖЗЛ за последние годы и получивших признание у читателей. В сборник «Коммунисты» включены рассказы о деятельности Н. К. Крупской, М. В. Фрунзе, Г. И. Петровского, М. И. Калинина, С. Г. Шаумяна, Ф. Э. Дзержинского. С. М. Кирова, А. В. Косарева.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.