Круги ужаса - [15]

Бледно-жемчужные всплески сорвались с последних лучиков света на западе.

Склоны дюн и остатки тумана тьма использовала для возведения в воздухе величественных храмов.

Пламя свечи колыхалось из стороны в сторону, погружая в опасную тень самые далекие уголки холла.

И вдруг кто-то толкнул дверь и со вздохом уселся в одно из плетеных кресел.

* * *

Мистер Баттеркап недоверчиво глянул на посетителя.

В глубине души он принял человека за одну из теней, бесцеремонно скользящих в пустом холле, но новый унылый вздох, доказал, что кресло действительно занял человек.

Свеча позволила ему рассмотреть гостя, только когда он оказался в двух шагах от него.

— Мистер Винджери! — воскликнул с облегчением хозяин гостиницы. — Вот так сюрприз!

Он забыл свой грубый язык, вновь превратившись в учтивого владельца гостиницы.

— Я видел, как вы бежали к вокзалу.

— Опоздал на поезд, — задыхаясь, ответил гость.

— Но вы здорово бежали. Боже, вам все еще не хватает дыхания.

— Грудь, — выдохнул человек, — очень слабая… больные легкие… хотел уехать… снег.

— Опять! Уверяю вас, снега не будет!

Вместо ответа мистер Винджери протянул прозрачную руку к потемневшим окнам, и хозяин гостиницы увидел мелкие хлопья снега, мелькавшие в вечернем воздухе.

— Ба! — пробормотал он. — Ба! Ну и что?

— Плохо для меня, — пожаловался гость.

— Я отведу вас домой, — сжалился мистер Баттеркап.

Мужчина покачал головой.

— Бесполезно. Вилла пуста и заперта. Останусь здесь, если у вас есть комната и немного горячего чая.

— А как же! — поспешил любезно ответить мистер Баттеркап. — Будете ужинать? Осталась холодная говядина, рыбные консервы и сыр…

— Спасибо, горячего чая с парой капелек выдержанного рома, если позволите.

— Вы мне составите компанию, — сказал мистер Баттеркап, пребывая в отличном настроении. — Представьте, я остался в полном одиночестве на всем курорте. Все уехали. Вы были последним. Октябрьская ночь. Не с кем поговорить, а в сотне шагов ревет море, да крики диких гусей — вот и все живые голоса вокруг вас. Худшее наказание для почтенного человека.

Но гость оставался столь же холодным, как и наступившая ночь. Мистер Баттеркап с ужасом увидел, как краснеет носовой платок от обильной слюны, хотя 6 слабом свете свечи кровь казалась черной и выглядела еще отвратительней.

Пожелав со стоном доброй ночи, мистер Винджери поднялся в номер, захватив с собой вторую витую свечу, которая дрожала в его руке, словно гость был пьян.

Мистер Баттеркап остался один перед пламенем, которое уже добралось до горлышка бутылки. Виски показалась ему горьким, и он допил его большими глотками, даже не ощущая вкуса. Изредка он бросал яростные взгляды на плетеную скамейку, где, как ему казалось, сидел начальник вокзала.

Но кресло было пустым, ломаные тени раздражали — только дрожащий отсвет снега немого разгонял тьму.

* * *

Когда мистер Баттеркап проснулся, по его коже неизвестно почему бежали мурашки ужаса.

Однако ночь была тихой, а лунный свет играл на мягком снегу.

Засыпая, он проворчал от недовольства, что слышит гулкий кашель мистера Винджери, сейчас ничего слышно не было.

— Он спит, — сказал он сам себе, но не мог объяснить себе, почему неведомый инстинкт заставил его сжаться в комок и укрыться в теплом убежище одеяла.

Вечер с его шествиями теней должен был показаться ему более враждебным, чем эта бесшумная и совершенно светлая ночь. Мистер Баттеркап не боялся ночи, но голоском более тонким, чем волос ребенка, он жалобно простонал:

— Ну что же творится здесь?

Ничего не происходило. Лунный свет подчеркивал тишину ночи и ничего больше.

— Что это может быть? — проскрипел он тем же тоненьким голоском.

И вдруг из глубины неподвижной ночи пришел ответ.

Он пришел в виде тяжелого стука свинцовых подметок без всякого эха.

Эти шаги звучали в доме и теперь наполняли его мрачным и монотонным гулом.

— Мистер Винджери! Мистер Винджери! — позвал мистер Баттеркап.

Его крику ответил лишь непоколебимые шаги. Казалось, они покидают номер гостя. Он хотел воспротивиться налетающему безымянному ужасу, который накатывал, как темные волны, и попытался отшутиться:

— Что я жаловался на отсутствие компании… Сначала был один, потом явился Винджери.

Он перегнулся через перила, но ничего не увидел, хотя лестничная клетка была наполнена серебристым светом.

Шаги раздавались на нижних ступеньках лестницы.

— Э!.. — проблеял мистер Баттеркап. — Мистер путешественник… мистер последний путешественник… хоть покажитесь.

Но его голос был по-прежнему тонок и едва преодолел трясущиеся губы.

Он замолчал, даже не думая больше призывать мистера Винджери, но заставил себя спуститься вниз.

Шаги теперь звучали в холле, хотя мистер Баттеркап не слышал ни скрипа открывающихся дверей, не щелканья ключа в замочной скважине. Шум затерялся в глубинах подвала.

Позже хозяин гостиницы признал странным свое поведение — он даже не удосужился прихватить какое-нибудь оружие.

Шаги стихли, и безмолвие дало ему мужество осторожно продолжить спуск.

Он двигался с такими предосторожностями, что показался сам себе вором в собственном доме. Дверь номера мистера Винджери не была заперта на ключ, хотя в трех местах висело объявление: «Запирайте на ночь ваши двери». Он бесшумно распахнул дверь.