Круги на воде - [27]

– Есть обряд, что поможет остаться в живых, – скороговоркой произнесла девушка, губы ее быстро шевелились. – Но это страшная магия, ты станешь зверем. Бессмертным и беспощадным. Подумай, готов ли ты заплатить такую цену и служить своему богу вечно?

– Вы… вы слуги Велеса? – я не понимал точно, что она предлагает. Никто не оборачивается зверем. Это лишь легенда нашего племени.

– Ты теряешь время, Улак, – нервно пробормотала Мара. – Мы слишком долго тебя ждали, и я спрашиваю еще раз. Готов ли ты стать зверем и служить своему Господину вечность в обмен на жизнь?

Я вспомнил, как волосы жены струятся между моими пальцами. Как смеется маленький сын и как нетерпеливо дочь хочет войти в этот мир, толкая утробу матери ручками и ножками. Я не мог оставить свою семью, что бы ни стояло за этой сделкой. Неужели… легенды о превращении правдивы? Неужто мы утеряли наследие предков? И сейчас, здесь эти двое странных людей предлагают мне обратить легенду в явь?

– Я со… – рот не желал произносить длинные речи, а потому я собрал последние силы и прошептал: – Да…

Мужчина, которого девушка звала Кален, резко кивнул, и взгляд его желтых глаз потух. Я хотел спросить, чем его так расстроило мое решение, но не успел. Ладони исчезли с моего лица, сбоку завозились. Кален же достал непонятного вида кошель. И пока я пытался подивиться, до чего обыденно начался этот обряд – без песнопений и курения трав, – парень выудил из кошеля что-то металлическое и сверкающее. И воткнул мне прямо в грудь. До этой секунды я думал, что знаю боль. Боль идет с тобой рука об руку по жизни. И мгновение назад я умирал. Но сейчас наступила агония. Я закричал, а боль всё длилась, не прекращаясь. Когда словно вечность спустя наступило благословенное облегчение, я попытался приподнять голову. Но не смог пошевелиться.

– Что… что ты творишь? – прохрипел кто-то моим голосом.

– Тут придется немного потерпеть, – буднично заметил Кален, и боль вернулась.

Раздался странный хруст, и я почувствовал, как ребра распирает, будто их раздвигают неведомые силы. Боль пульсировала, стреляла, давила, лишая последних сил. Последнее, что увидел, прежде чем провалиться в зияющую черноту беспамятства, – окровавленные руки Калена, сжимающие пульсирующее человеческое сердце. Я хотел закричать, но тело обмякло, а глаза мои закатились.

Кажется, после такого я никогда не должен был прийти в себя. Но звуки начали снова проникать в голову, и именно возвращающийся слух вселил в меня надежду, что я еще жив. Я слышал плохо, словно приглушенно. Всё затмевал равномерный ритмичный стук. Он отдавался в ушах и каждой конечности, бил набатом.

– Мы успели? – взволнованно спросила Мара откуда-то издалека, и тут же я снова почувствовал ее ледяное и пугающее прикосновение.

«Как кожа может быть такой холодной даже через ткань?» – обескураженно спросил я сам себя. Но возможность вновь ощущать прикосновения дала мне веру в то, что худшее позади. Я справился с этим чудовищным обрядом.

– Впереди самое сложное, – ответил девушке Кален.

А мне захотелось заорать во всю мощь легких: «Это что, было только начало?!» Но я не успел, потому что набат в моем теле стих и накатила новая волна боли. О-о-о! Это была боль совершенно нового рода. Выкручивающая кости, выворачивающая нутро, скребущая когтями внутренние органы. Теперь боль кусала, рвала на части, перемалывала меня в мелкий порошок. Я не мог кричать, не мог дышать, не мог быть. Сознание расщепилось на мелкие осколки, и я решил, что вот-вот сойду с ума. Тогда раздался мелодичный нежный голос Мары.

– Давай я расскажу тебе легенду, – пропела она. – Хорошая история всегда может облегчить страдания…

5. Время Старых богов

Люди живут в опасном и непростом мире Яви и пересказывают из поколения в поколение легенду о Великом Расколе и Войне Богов, но мало кто знает, что же произошло на самом деле.

Началась эта история давным-давно, когда мир был цельным и бескрайним, и даже еще раньше. У Верховного Бога и Богини-Матери родились два сына в один и тот же день. И были они как две капли воды похожи друг на друга. Старшего близнеца нарекли Велесом, а того, что родился сразу после, – Перуном. Радовались Бог и Богиня славным сыновьям, и покой царил в мире богов.

Подрастали Молодые боги, и нельзя было разделить их ничем. Братская любовь горела в сердце Велеса. Сердце же Перуна было не столь щедрым на добрые чувства. Злился младший брат и порою ревновал старшего за ловкость в тренировках и легкость, с которой он овладевал божественным учением. А там, где посеяно зерно тьмы, прорастают богатые побеги истинного зла. Год за годом, столетие за столетием шутливо соперничали братья за первенство в играх и волшбе. Но если для Велеса это противостояние так и осталось игрой, то Перун к моменту вхождения в пору юности ненавидел брата всем своим почерневшим от злых намерений сердцем.

В ту пору немало народилось Молодых богов, и задумали Старые боги уйти на покой. Никто не выказывал сомнений, что Велесу по старшинству наследовать трон Верховного Бога. Именно старшему сыну желал передать отец Молот и Лук, в которых заключалась истинная сила. Но прежде отправил он сыновей и прочих Молодых богов в путешествие по миру людей. Юным небожителям следовало изучить смертных, понять страсти, что обуревают людьми, радости, которыми человеческий род живет. Взглянуть на мир, которым Молодым богам предстояло править, было необходимым условием.