Круги ада. Восставшие миры - [111]

— Отлично, похоже, с этим все, — сказал Флэндри. — Но я бы искренне желал, чтобы мы были сторонниками — вы и я!

— А мы и так сторонники, — она улыбнулась. — Ведь вам ничего не остается, кроме как сдаться в Порту Фредериксен.

Его чистый проигрыш отдался тошнотворным привкусом во рту.

— Безусловно, больше ничего не остается. Давайте соберем вещи и тронемся в путь.

Он повернулся довольно резко и оставил ее одну, но не мог отделаться от ощущения, что ее внимательный взгляд непрерывно сопровождает его. Казалось, он прожигал его насквозь между лопатками.

Имущество, снятое с корабля, было нагружено на членов команды, которым еще предстояло дополнительно нести раненых членов экипажа на импровизированных носилках. Кроме еды, одежды, других необходимых принадлежностей, ручного оружия, боеприпасов, сделанных из пластмассовых частей погибшего корабля, щитов для защиты от стрел и копий во время возможного нападения, по настоянию Флэндри были взяты три космических скафандра.

Хейвлок отважился протестовать:

— Если капитан не возражает, мы бы их оставили? Импеллеры могли бы быть полезными для разведки ближайших окрестностей, но они не настолько хороши для длительных полетов в поле тяжести планеты, кроме того, их радиопередатчик имеет ограниченный радиус действия. И я не могу вообразить себе, что мы встретим на своем пути какое-нибудь чудовище, с которым придется воевать, одевшись в скафандры.

— Мы могли бы выбросить их за ненадобностью, — признал Флэндри, — но я надеюсь на то, что у нас появятся местные носильщики. Нам придется некоторое время тащить эти костюмы на себе.

— Сэр, люди и так уже замертво падают с ног!

Флэндри внимательно посмотрел на молодое лицо светловолосого лейтенанта.

— Вы, наверное, хотели бы упасть замертво после выстрела в спину? — довольно резко и не очень логично отпарировал Флэндри. Он перевел глаза на тяжело нагруженные, грязные, ссутулившиеся фигуры людей, за которых он был ответствен.

— Помогите-ка мне взвалить на себя костюм, — сказал он, — гражданин Хейвлок, я не намерен нести меньший груз, чем кто-либо другой.

Его команда дружно и печально вздохнула, что, казалось, было слышно сквозь моросящий, грустный дождь, но они подчинились.

Тропа, выбранная Кэтрин, оправдала самые лучшие ожидания. Сучья и гравий, смешанные с почвой — что было сделано дидонианами, как сказала Кэтрин, — создали твердое дорожное покрытие, проложенное прямо через постепенно поднимающийся лесной склон, по направлению к горным районам.

Наступали сумерки.

Флэндри заставил группу продолжать путь, освещая дорогу фонарями. Он старался не слышать иронических замечаний, раздававшихся иногда за его спиной, хотя они причиняли боль. Упала ночь, не намного прохладнее, чем день, антрацитно-черная, наполненная скрипящими звуками и отдаленными криками неизвестных животных, но люди неизменно продолжали свой путь.

После еще одного кошмарного ночного часа пути Флэндри приказал сделать привал.

В этом месте поперек тропы бежал ручей. Высокие деревья окружали и хорошо заслоняли кронами маленькую поляну. Луч света от фонаря Флэндри пробежал по кругу, выхватывая из темноты на краткий миг то лист, то глаза его команды.

— Здесь есть вода и естественная защита, — сказал он, — что вы думаете об этом месте, дорогая леди?

— Подходящее, — ответила она.

— Вы видите, — пытался он объяснить, — мы должны отдохнуть, да и рассвет скоро наступит. Я бы не хотел, чтобы нас можно было заметить с воздуха.

Она не ответила.

«Тот, кто потерял свой корабль, не достоин ответа», — подумал он.

Люди снимали свои ноши. Некоторые из них ели всухомятку до того, как непроизвольно погрузиться в сон, присоединившись к уснувшим раньше товарищам.

Офицер медицинской службы Филипп Кейпьюнен сказал Флэндри:

— Без сомнения, капитан согласится, что он должен первым осмотреть людей. Но я буду очень занят в течение ближайшего часа или даже двух, мне необходимо постоянно быть с моими тяжелыми пациентами. Их одежда нуждается в смене, они должны применить свежие энзимы, антирадиационные пилюли, болеутоляющие средства — то есть я должен делать обычное в таких случаях дело, и мне не нужна помощь. Поэтому, сэр, вы могли бы, пока суд да дело, отдохнуть. Я позову вас, когда закончу.

Флэндри вряд ли услышал последнее предложение, произнесенное Кейпьюненом. Он проваливался все ниже и ниже в призрачное ничто. Последнее, что он осознал, — было то, что покров, устилающий землю, — ковровая трава, как ее называла Кэтрин, несмотря на то, что в действительности это было необыкновенно разросшееся миниатюрное губчатое растение, — создавал влажный, но все равно очень приятный матрац.

Доктор разбудил его легким потряхиванием, как и обещал, через два часа, и предложил ему стимулирующую таблетку. Флэндри жадно проглотил ее. Хорошо еще было бы попить кофе, но он не осмелился разрешить развести костер. Он обошел поляну, нашел удобное место между двумя огромными корнями какого-то дерева и сел, расслабившись, прислонив спину к стволу. Дождь прекратился.

Украдкой приблизился дидонианский рассвет. Казалось, что свет как-то конденсируется в теплом слоистом воздухе, капля за каплей, как обычно конденсируется туман, чьи щупальца ощупью ползли по одежде спящих.