Круги ада. Восставшие миры - [106]

— Термические, магнитные и тому подобные излучения. Благодарю. Будьте, пожалуйста, рядом, чтобы поговорить с ними — приблизительно через полчаса или через час.

Ее взгляд был мрачен.

— Я расскажу им правду.

— Это пойдет, поскольку мы вместе будем думать о том, как сделать лучше нам всем и как наиболее дешево отделаться от наших неприятностей.

Флэндри выключил связь, но впечатление было такое, как будто бы ее лицо все еще светилось на экране. Он повернулся к ровианину.

— Мы займем орбиту, соответствующую периоду обращения вокруг планеты приблизительно 100 минут до тех пор, пока мы достоверно не обнаружим базу, после чего перейдем на синхронную орбиту повыше.

Даже сквозь скафандр чувствовалось внутреннее напряжение ровианина, которое проявилось в легком похлестывании его одетого в броню хвоста.

— Сэр, это означает, что корабль повстанцев запросто отыщет нас за пределами их плотной атмосферы.

— И все-таки нам было бы на пользу находиться как можно выше над планетой, там, где ее поле ослаблено. Ведь вы же последний раз сообщили мне, что вражеский корабль приближается слишком быстро для того, чтобы пройти по траектории, более пологой, чем гиперболическая?

— Да, сэр, если только он не затормозит быстрее, гораздо быстрее, чем мы.

— Капитан этого корабля очень подозрителен. Он спешит превзойти нас, пока мы не бросили в него пару зарядов. И это естественно. 9 бы тоже нервничал, повстречав какой-нибудь вражеский эсминец, в особенности, если бы я командовал переделанным грузовым судном или еще чем-нибудь в этом духе. Когда он увидит, что мы имеем мирные намерения, он займет стационарную орбиту — к тому времени, если нам повезет, мы будем на дополнительном удалении на десять или пятнадцать тысяч километров и будем спокойно беседовать с учеными мужами.

— Да, сэр. С позволения капитана, я прикажу включить экранирующие поля на максимальную мощность?

— Только после того, как мы обнаружим Порт Фредериксен. До этого они подавят работу измерительных приборов. Но всем остальным, кроме команды локаторщиков, полная боевая готовность, безусловно. «Прав ли я? Если я не прав…» — Ощущение одиночества командира охватило Флэндри. Он попытался отогнать это чувство прочь, сосредоточившись на маневре сближения.

А пока «Асинёв» свободно падал по круговой орбите около Дидо. Исчезновение звуков и вибрации было похоже на внезапную глухоту. Планета наполняла экраны обзора, ослепляюще яркая на дневной стороне, темная там, где корабль пересек границу дня и ночи, за исключением той области, где заря создавала мерцание атмосферы, а молнии ткали световые паутины. Штормовая атмосфера препятствовала поискам. Флэндри в какой-то момент времени обнаружил, что он с силой сжимает подлокотники своего кресла, да так, что побелели ногти.

— Теперь мы можем наблюдать приближающийся корабль оптически, сэр, — сказал ровианин, — если только он не спрячется за этот сверкающий диск.

— Хотелось бы, чтобы не спрятался. — сказал Флэндри. — Избыточное напряжение необычной обстановки начало подтачивать и его спокойствие. Голос, возникший в канале внутренней связи, сказал:

— Я думаю, мы нашли эту базу, сэр. Широта та самая, инфракрасный след дает материк на восток и океан на запад, по показаниям радара можно предположить наличие строений, кроме того, мы совершенно определенно поймали вспышку нейтрино от ядерных установок. Во всех показаниях присутствует большая неопределенность, что обусловлено этой чертовой интерференцией. Следует ли нам повторить на следующем витке?

— Нет, — сказал Флэндри и понял, что он говорит чересчур громко. Усилием воли он восстановил нормальный тон голоса:

— Отключить радар. Пилоту держать постоянный угол подъема. Мы выходим на синхронную орбиту и дальнейшие показания будем снимать оттуда.

«Я бы хотел подставиться ему под удар к тому моменту, когда этот актер театра взрывной пантомимы доползет туда на своем тарантасе. Да, чуть не забыл», — подумал Флэндри:

— Защитные поля — на максимальную мощность, гражданин ровианин. — Облегчение офицера было совершенно очевидным, это было видно по тому, как он отдавал команды. Корабль снова возвращался к жизни. Сложное сочетание гравитационных сил подняло его по кривой, которая была ближе к прямой линии, чем к спирали. Неистовый полумесяц планеты немного уменьшился.

— Дайте мне изображение приближающегося корабля, как только у вас появится оптическая ось, — сказал Флэндри и подумал: «Мне будет гораздо веселее после того, как я увижу его». Он заставил себя расслабиться в кресле и стал ждать.

Изображение вражеского корабля выпрыгнуло на экран. Человек вскрикнул. Ровианин зашипел.

Продолговатый силуэт, поглощающий последние километры, разделяющие два корабля, никогда не был предназначен для мирного применения. Он был довольно простой конструкции, совершенно определенно не земной. Вооружение было таким же полным, как и на «Асинёв», и так же обтекаемо встроенным в корпус. Остроконечный нос и разлетистое оперение говорили о том, что этот корабль был предназначен для пересечения атмосферы гораздо чаще, чем это делали земные корабли соответствующего класса, как, например, для того, чтобы разрушить город. «Варвары, — мелькнуло в голове Флэндри. — Из самой дикой страны на какой-нибудь дикой планете, где, может быть, сотню лет назад они еще воевали с помощью заточенного железа; но кто-то посчитал, что можно получить военное преимущество — и кроме того, коммерческое — за счет обучения их полетам на космических кораблях, снабжения их машинами и основами современных знаний… Неудивительно, что они не отвечали на наши передачи. Думаю, что ни один на их борту не знает английского языка!»