Круг замкнулся - [6]

Но во время обгона он наконец меня замечает, и ему не нравится то, что я делаю. Не выпуская телефона из ладони, он жмет на педаль, затевая гонки. У меня пока скорость выше, но папин «ровер» не может похвастаться достойной мощностью, и обгон занимает больше времени, чем я рассчитывала. А тут еще навстречу фургон. Проклиная про себя тупое упрямство этого идиота-мачо зарулем, я переключаюсь на четвертую передачу, давлю на газ, рву вперед со скоростью сорок пять, а то и пятьдесят миль в час и выныриваю перед «маздой» как раз в тот момент, когда фургон проносится мимо, слепя меня фарами для острастки.

Но все, слава богу, обошлось. Точнее, обошлось бы, не сотвори я две большие глупости. Обгоняя «мазду», я повернула голову, на миг встретилась глазами с водителем, а потом просигналила.

Просигналила так коротко, тоненько, по-девчачьи. Даже не знаю, что я этим хотела сказать. Наверное, пропищать: «Сам дурак!» Но эффект мой сигнал произвел мгновенный и незабываемый. Прервав разговор, водила отшвыривает мобильник, и уже через три секунды оказывается прямо позади меня — дюймах в шести, не больше. Далее он врубает фары на полную мощность, и я уже ничего не могу разобрать в зеркале заднего вида, только слышу вой его двигателя. Настоящий свирепый вой. И тут мне становится страшно. Дo жути. Пробую удрать от него, быстро набрав какую-то дикую скорость вроде шестидесяти миль в гас, но он не отстает ни на шаг. По-прежнему едет впритык, бампер в бампер. Не притормозить ли, думаю, чтобы он очухался и осадил слегка, но не отваживаюсь на этот трюк, потому что вовсе не уверена, что он сработает. Скорее мужик, просто врежется в меня.

Вероятно, преследование длилось меньше минуты, но мне чудилось, что много дольше. А потом удача опять изменяет мне. Мы подъезжаем к светофору, там, где дорога разветвляется на две полосы; горит красный. Я останавливаюсь на внутренней полосе, тип в «мазде» со скрежетом тормозит рядом, дергая за ручной тормоз, и не успеваю я глазом моргнуть, как он выскакивает из машины. Я ожидала увидеть здоровенного бугая с шеей толще головы, но этот «мачо» — субтильный дохляк, росточком он тоже не вышел. Впрочем, я толком не помню, как он выглядит, потому что все, что происходит потом, я воспринимаю словно сквозь туман. Сперва он принимается стучать в мое окно. На секунду я поворачиваюсь к нему, вижу искаженную бешенством физиономию, после чего смотрю только прямо перед собой: скорей бы загорелся зеленый — и сердце мое колотится так, будто вот-вот разорвется. Теперь он уже кричит — обычный набор: дура, сука долбаная; я не разбираю слов, они для меня просто шумовая завеса… И внезапно я больше не могу ждать, пока сменится свет, а, поскольку никого не вижу на поперечной дороге, еду прямо на красный, но вдруг слева появляется автомобиль, и водителю приходится резко сворачивать, чтобы избежать столкновения со мной, визжат тормоза, клаксон орет дурным голосом, но все это скоро остается позади, потому что я мчусь как сумасшедшая, уже не обращая внимания, на какой скорости еду, и лишь оказавшись далеко за городом, я обнаруживаю, что стекло с моей стороны мокрое, хотя дождя нет, и тут я понимаю, мто тот тип успел оплевать его, прежде чем я рванула прочь. Вот это номер.

Вдоль шоссе встретилось несколько парковок, но я не свернула ни на одну, боялась, а вдруг он бросился в погоню и, если увидит меня на парковке, остановится и постарается довершить начатое. Так что я ехала и ехала, что, конечно, было безумием, ведь всю дорогу до Бирмингема я плакала, и тряслась, и беспрестанно оглядывалась, не подбирается ли ко мне сзади спортивная «мазда», пылая фарами, изготовившись к бою.

Другая женщина на моем месте, возможно, не стала бы спасаться бегством, но ответила бы обидчику тем же. Но честное слово, открой я окно, думаю, он ударил бы меня. Он был не в себе, абсолютно не соображал, что делает. Никогда прежде я не видела…

Стоп. Хотела написать, что никогда прежде не видела мужчину в таком состоянии, а это неправда. Верно, я лишь на долю секунды задержала взгляд на орущей физиономии водилы, но этого хватило, чтобы встретиться с ним глазами, — да, я видела прежде такую же ненависть в глазах мужчины, один раз в жизни. Случилось это в Италии каких-нибудь полгода назад. Но это совсем другая история, и я приберегу ее до завтра: у меня уже пальцы одеревенели.

Как тихо в доме. Только сейчас заметила. Только сейчас поняла, что скрип моей ручки был единственным звуком, нарушавшим тишину.

Спокойной ночи, Милая Мириам. До свидания.

В моей прежней спальне

Сент-Лоренс-роуд Нортфилд

Воскресенье, 12 декабря 1999 г.

Позднее утро

Итак, моя «большая» сестра, угадай, где сейчас папа и почему весь дом оказался в моем полном распоряжении на целых два часа? Разумеется, ты с ходу догадаешься. Отец в церкви! Полирует свои человеческие качества. И я бы только приветствовала его старания, если бы от них был хоть какой-нибудь толк. Вот уже шестьдесят лет каждую неделю без пропусков папа посещает воскресную службу (о чем он напомнил мне утром за завтраком), и, по-моему, результат нельзя назвать выдающимся. По правде говоря, если это все, чего церковь сумела добиться за шестьдесят лет, пора требовать деньги назад.