Круг ворожеи. Идущие путём земли - [11]

Вскоре вся лесная земля покрылась пушистым одеялом мягких мхов, сквозь которое прорезался высокий мокрый хвощ. Склон справа пошёл широкими оврагами, сверху донизу заросшими папоротником. На пути появились лужи: вначале небольшие, а затем и крупнее – до восьмидесяти локтей в длину и до двух в ширину. Спустя час дорога достигла дна низины, по крайней мере, так казалось путешественникам, ибо склон с оврагами совсем сошёл на нет, крупных деревьев стало значительно меньше, и между ними расползлись крупные травяные кочки и низкие чёрные берёзки, перемежаясь с лысыми палками высохших тонких елей.

Проехав ещё немного, путники увидели широкий красно-бурый ручей, пересекающий тракт чуть наискось и теряющийся в чёрном ольшанике. Первые фургоны взяли его штурмом, расплескав чёрную жижу обрамляющих ручей бережков, а одна повозка из середины обоза, запряжённая лишь одним тарном, застряла на выезде, увязнув колёсами в глубокой свежепроторенной колее. Мимо повозки Руфа проскакал всадник и, поравнявшись с фургоном Кэлбена, свистнул. Караван остановился. Все повылезали посмотреть, что случилось.

– Мда, похоже добрались до северной окраины Тхомских Болот, – сказал один из торговцев.

– Да не-е, – протянул другой. – Болото же почти высохло, не может быть, чтобы здесь, на самом краю, оно осталось.

– Не может быть, говоришь? – вмешался третий. А чудищам в сухом болоте тогда откуда было взяться?

Альден посмотрел на Руфа, выжидая, что тот тоже что-нибудь скажет. Но толстяк лишь глубоко вздохнул.

– Морасс прав, – внезапно донеслось из-за спин торговцев. Они расступились и к ручью вышел Кэлбен. – Если мои старые карты не врут, а они не врут, то мы как раз где-то у северных границ этих топей. Но это совершенно не важно, потому что другого пути всё равно нет. Сейчас нам надо как можно скорее вытащить повозку, потому как что-то мне подсказывает, эта низина кончится ещё нескоро, а нам кровь из носу надо выбраться из неё до наступления ночи.

– Да, да, верно, всё так, – раздалось сразу несколько голосов.

– И что же будем делать? – спросил один из купцов – крепко сложенный мужчина с большим круглым лицом. – Тарнов ведь, как известно, пятиться назад не заставишь, а таких длинных и прочных верёвок, чтоб дотянуть до передних фургонов, у нас нет.

– Лопаты здесь тоже не помогут, – мрачно предрёк другой. – Столько жижи кругом, копай не копай, тут же наплывёт новая.

– Зря ты так думаешь, – ответил Кэлбен. – Грязи много, всю не перекидать, это да. Но главное успеть подложить брусьев и веток.

Возиться в чавкающей грязи с лопатами и ветками заставили, как всегда, четверых юных воинов, а также и самого неудачливого владельца застрявшей повозки. Бурая вода ручья стала мутной, повсюду окрасившись в чёрно-серый цвет, а оба берега превратились в сплошное скользкое месиво. Безучастным не остался никто: все собрались поглазеть на потуги барахтающихся по колено в грязи трудяг, давая под руку нужные и ненужные советы. Спустя какое-то время, с руганью и перебранками, а также не без помощи двух боевых коней, фургон таки тронулся с места и выехал на твёрдую землю.

И только теперь всем открылась новая перспектива. Позади оставалось ещё целых три фургона, причём два из них также тащили одиночные тарны. Никто не горел желанием проворачивать проделанное ещё раз, а то и больше, особенно измотанные молодые стражники. Порешили на том, что нужно закидать переезд брёвнами, уложив их вдоль течения ручья. Вот только деревья вокруг были либо слишком толстыми, либо слишком тонкими. Кэлбен приказал всем без исключений направиться в лес и прочесать округу в поисках тех, что подошли бы по толщине. Собрали и раздали все топоры, какие только были, включая несколько боевых из личного арсенала караванщика. У двоих купцов обнаружилось по ржавой двуручной пиле, одну из которых вручили Руфрону и Альдену. После этого всем было приказано разойтись в разных направлениях по правую сторону от тракта, так как по левую за зарослями молодой ольхи, похоже, и вправду начиналось болото.

Руфрон охал и ахал, то ли с боязнью, то ли с отвращением держа в руках ржавое полотно, но Альда это задание весьма приободрило. Он был доволен, что ему (хотя на самом деле толстяку Руфу) дали настоящее мужское дело, притом в точности такое же, которым занимались все остальные. Поэтому в то время как купец причитал где-то позади, Альден с неутолимым азартом огибал кочки и перепрыгивал через малозаметные, но глубокие лесные канавки и ямы, часть которых заполнилась водой. Купец едва поспевал за мальчонкой, время от времени с жалобным стоном проваливаясь ногой в одну из таких ям, а Альден так завёлся из-за приключившегося, что уже выстроил грандиозный план, как в будущем сделает колёсный механизм, позволяющий легко преодолевать такие лесные преграды. Суть задумки сводилась к созданию у колеса внутреннего обода с выдвижными острыми штырями, а также добавочного устройства, которое закрепляло бы обод и приводило его в движение простым вращением рукояти. Фургон с таким механизмом пусть не быстро, но зато легко мог бы выехать из любой грязюки, цепляясь шипастыми колёсами за твёрдую поверхность. Все эти идеи возникали у Альдена прямо на ходу, и он с запалом изливал их на измождённого торговца.