Круг - [140]

Избранницы регулярно встречались у Николауса и повторяли старые магические упражнения. Мину согласилась присутствовать, но предупредила, что делать ничего не будет, и никто ей не возразил.

Никто ничего не знает о ее даре. Николаус предположил, будто она одержала победу над Максом, каким-то образом отзеркалив от себя его магию. Никто не знает, что прячется внутри Мину и что она может сделать. Никто ничего не знает точно, но все боятся ее.

— Значит, по мнению Совета, мы наконец созрели для того, чтобы учиться самообороне? — спрашивает Линнея.

— Ситуация требует этого, — коротко отвечает директор. — Вообще-то с Рождества все было спокойно. Но тот, кто напал на Мину, возможно, находится совсем рядом с нами. Выжидает.

Директор знает о Максе только то, что известно всем остальным, а именно — почти ничего. Избранницы очень тщательно убрали все лишние следы перед приходом полиции.

Никке нашел Макса лежащим без сознания в столовой. Рядом лежал незарегистрированный пистолет с отпечатками пальцев Макса. Газеты какое-то время пошумели, пытаясь связать историю с заговором самоубийц, но скоро затихли. Для журналистов это дело интереса не представляло: никаких окровавленных трупов, просто учитель математики впал в кому.

— Возможно, вам кажется, что уже все закончилось, — продолжает директор. — Но это только начало. То, что вы пережили до сих пор, — ничто по сравнению с тем, что случится в будущем. — Она делает паузу. — Я знаю, вы на многое способны. Вы возмужали за этот год, многому научились.

Ты еще даже не знаешь, на что мы способны, думает Ванесса.

— Я с нетерпением жду продолжения нашей работы осенью. Ну а теперь идите, чтобы не опоздать на праздник, — говорит директор.

И неожиданно для Ванессы улыбается искренней, теплой улыбкой.

— Хорошего вам лета, девочки. Вы действительно заслужили эти каникулы.

60

Анна-Карин сидит в заднем ряду и рассматривает заполненный актовый зал. Ида, Юлия и Фелисия поют в хоре на сцене, их лица светятся радостью.

Яри нет в зале. Третьекурсники сдали экзамены пару дней назад и сегодня остались дома. Анне-Карин делается стыдно каждый раз, когда она видит Яри, и тут уже, наверно, ничего не изменишь. Но это, в общем, даже хорошо. Это правильно.

В середине зала сидят в ряд Эрик, Кевин и Робин. Они развалились на стульях и громко треплются друг с другом, не обращая внимания на замечания Уве Поста. Эрик машет Иде, стараясь ее рассмешить. Поговаривают, что Эрик с Идой начали встречаться. Анну-Карин передергивает при одной мысли о том, какие у них могли бы получиться дети.

Она вспоминает слова дедушки:

«Когда тебя травили в школе, твоя мать говорила мне: не лезь! Мол, ее когда-то тоже травили, и ничего, выжила».

Мама почти никогда не рассказывала ей о своем детстве. Значит, ее тоже травили? И потому у нее стал такой характер? Может, в детстве она была как Анна-Карин? И те, кто над ней издевался, надломили и навсегда искалечили ее душу?

«Твою мать всегда тянуло к парням, которые ничего не могли дать ей взамен».

Может, она чувствовала, что недостойна лучшего?

«А как это повлияло на меня? — думает Анна-Карин. — Смогу ли я когда-нибудь освободиться от ненависти? А если нет, стану ли я такой же, как мама?»

Потому что ненависть в ней все еще жива и иногда вскипает, грозя перелиться через край. Тогда ей очень хочется прибегнуть к магии. Но она ни разу не поддалась искушению. Не из-за Совета и его расследования, каким бы страшным оно ни было. Нет, она держится ради остальных Избранных.

Ради Ванессы, которая сейчас под стульями, тайком передает бутылку Мишель и Эвелине. Анна-Карин даже со своего места чувствует запах алкоголя.

Ради Линнеи, которая сидит в группе неформалов, рядом с девочкой с ярко-синими волосами и то и дело смотрит в сторону Ванессы.

Ради Мину. Мину, которая сидела одна, пока не пришел Густав Оландер и не сел рядом с ней. Анна-Карин пыталась поговорить с ней. Она по себе знает, каково это — бояться самой себя, своего дара, своей силы. Но Мину отказывается откровенничать с Анной-Карин. Она отстранилась от всего мира.

Анна-Карин делает это даже ради Иды. Иды, которая с четвертого класса влюблена в Густава. Которая любит коня по кличке Троя. Эти ниточки ведут к другой, более человечной Иде, и Анна-Карин должна держаться за них.

Говорят, сестру не выбирают. Избранницы тоже не выбирали друг друга. И так же, как сестры, они вынуждены учиться жить рядом друг с другом.

* * *

Эвелина и Мишель пьяно орут в уши Ванессе, каждая со своей стороны, ни дать ни взять — два огромных пьяных наушника марки «Мишель-Эвелина».

— Пошли с нами! — галдят они.

— Но я не хочу в туалет, — смеется Ванесса.

— Пошли! За компанию! — кричит Эвелина и пьет сидр из горлышка бутылки.

Ванесса снова смеется.

— Я тут подожду, — говорит она, подталкивая их к кустам у подножия Ульсоновского холма.

Она садится на корточки рядом с лежащим Вилле. Мехмет, Лаки, Юнте и остальные тоже здесь. Из маленьких портативных колонок гремит музыка. Ванесса целует Вилле, он отвечает на поцелуй, и все, что она хочет знать о них двоих, есть в этом поцелуе. Все еще наладится.

— Зырь, какая старуха, — говорит Лаки.