Кровожадные сказки - [26]

— Может, позвать врача?

— Нет, не стоит. Здесь просто душно…

Даже не набросив халат, она раздвинула занавески и открыла окно; уличный шум наполнил номер. Ренувье, лежа на кровати, смотрел на свои руки так, будто не был уверен, что они принадлежат ему.

В следующие две недели Ренувье не виделся ни с Элен, ни с Изабеллой, ни с Паулиной. Он показался врачу, который посоветовал ему отдохнуть, и уехал один, без жены, в свой дом в Бретани. Там, у суровых скал под холодным дождем, он поразмыслил об аномалиях, жертвой которых стал, и постарался найти если не объяснение, то хотя бы какую-то логику происходящего. Припомнив все три свои видения, он отметил, что гостиничные зеркала отражали только женщин, которых он на самом деле любил, а также мужчину, который был спутником жизни Паулины. Четыре подлинные любовные истории как бы перемешались. Иными словами, зеркала не сказать, чтобы лгали: они просто перетасовывали пары и время действия, являя глазам своей жертвы новые комбинации. Самое странное, что им удалось отразить даже Жоржа, умершего десять лет назад. Если Элен, Изабелла и Паулина бесчисленное множество раз отражались в зеркалах номера и запечатлели зрительные образы в их памяти, то Жорж не бывал в гостинице «Норвегия», то есть никак с ними не контактировал. Может быть, Паулина думала о нем, наполняя ванну, что позволило зеркалу над раковиной уловить образ ее фантома? Ренувье тщетно ломал голову, отчаявшись понять, что происходит с окаянными зеркалами. Его особенно мучил один вопрос, подпитанный старыми суевериями, которые сохранились в нем от католического воспитания: не были ли эти чудеса карой небесной за ложь, измены и распутство? Не само ли Провидение морочило его, как он морочил своих женщин? Или в этом гостиничном номере встарь произошло что-то страшное и память об этом событии, запечатлевшаяся в зеркалах, играет теперь злые шутки с его постояльцами?

Последняя гипотеза показалась ему самой убедительной, тем более что она не затрагивала его образа жизни. Поэтому, вернувшись в Париж, он позвонил в гостиницу «Норвегия» и сказал, что хочет отказаться от своего номера и снять другой. Управляющий встревожился, пристал с расспросами: может быть, ему мешает шум или не устраивает кровать? Он ответил, что просто захотелось разнообразия ради сменить вид из окна и обои. Другой номер подыскали в соответствии с главным условием клиента: никаких зеркал, никаких отражающих поверхностей. Управляющий по его просьбе лично показал ему номер, и Ренувье убедился, что все в нем отвечало его требованиям: ни туалетного столика, ни зеркала не было, зато стояли большая кровать, дубовый платяной шкаф, два глубоких кресла в стиле ампир, журнальный столик и бюро с круглой крышкой, очень ему понравившееся. Номер был просторнее прежнего и немного дороже, но спокойствие в любовных делах не имело цены.

Довольный Ренувье дал знать Элен, что выздоровел и готов возобновить их встречи по понедельникам. Он также сообщил ей номер их нового пристанища. И вот в следующий понедельник, в восемнадцать часов пятьдесят четыре минуты, Ренувье покинул свой кабинет и отправился в гостиницу, где молодая философиня уже ждала его на большой расстеленной кровати в коротенькой ночной сорочке из бледно-голубого муслина. Торопясь наверстать потерянное время, он жадно набросился на нее, а девушка, смеясь, уворачивалась от его поцелуев. Потом она помогла ему раздеться и сама стиснула его в объятиях, урча от нетерпения.

И тут раздался зловещий скрип, от которого любовники застыли. Дверца внушительного шкафа, стоявшего слева от кровати, открылась; изнутри к ней было привинчено огромное зеркало, в котором отразились нагой Ренувье и женщина под ним, но не Элен — Элиза. При виде незнакомого женского лица в зеркале Элен завопила от ужаса, а оторопевший Ренувье, даже не пытаясь прекратить ее визг и плач, не сводил глаз с зеркала, снова предавшего его.

Это четвертое видение положило конец похождениям неверного мужа Эдуарда Ренувье. Уверившись, что некая злая сила призывает его к ответу за годы непорядочности и лжи, он пресек все плотские отношения вне уз брака и поклялся, что ноги его больше не будет в гостинице «Норвегия». Четыре видения — не довольно ли; что будет, если он не прекратит свои тайные свидания? Карающий меч упадет с потолка? В его вине окажется яд? Или, принимая ванну с Паулиной, он захлебнется и утонет? Каждой из своих любовниц он написал по письму, в которых путано просил прощения за причиненное зло, сообщал о конце их связи и умолял больше не искать встречи с ним. Придя после этого домой, он бросился к ногам Элизы, дабы показать ополчившимся на него злым духам, что вернулся на путь истинный и намерен отныне воздавать должное незаслуженно опозоренной им жене.

Воспоминания о пережитом кошмаре преследовали его несколько месяцев. Чтобы искупить свою вину, он осыпал Элизу цветами и дорогими подарками. Он часто думал о своих бывших любовницах и иной раз готов был поддаться искушению увидеться с ними, но старался гнать эти греховные мысли. Один-единственный раз он пожалел, что нет больше номера в гостинице, — когда в банке появилась новая секретарша, которая очень ему понравилась; но он и тут устоял и не нарушил свой зарок.