Кровавые скалы - [9]

— Ваша светлость, господа члены верховного совета, мой долг сообщить вам о столкновении с турками на побережье менее чем в шести милях к востоку.

— О каком столкновении идет речь? — поинтересовался бейлиф.

— Пятеро сарацин прятались в хижине. Разведчики перед прибытием основных сил.

Рыцарь Большого Креста Лакруа устремил взгляд на Кристиана.

— Они убиты?

— Несомненно, сир.

— Наши поздравления.

— Другие сарацины там были? — спросил, в свою очередь, де Понтье.

— Не могу знать, сир.

— Потому как вы не сумели взять пленных и допросить. — В речи рыцаря слышались сарказм и скрытая враждебность. — И оставили нас в неведении.

— Я оставил себя в живых.

— В данный момент это не преступление. Но было бы значительно больше пользы, если бы нам удалось допросить турок.

— Допрос был предельно краток, сир.

Приор Гарза решил поддержать нападки своего союзника.

— Обнаружены пятеро, но их уж нет. Где доказательства?

— Слово чести.

— Слово простолюдина немного значит пред лицом Священного собрания.

Лакруа громко хлопнул рукой по скамье.

— Наш орден всегда доверял слову истинного воина.

Вокруг раздался приглушенный шепот одобрения.

Гарди извлек из-за пояса льняной мешочек и бросил на каменные плиты пола. Он внимательно смотрел на де Понтье и приора.

— Доказательства, благородные господа. Внутри уши, оставленные пятью мертвыми магометанами.

— Хватило бы и пары-тройки кинжалов. — Де Понтье улыбнулся, услышав вызванный им же смех. — Кроме того, у язычников нет души.

Великий магистр поднял руку, и в зале воцарилась тишина. Возможно, в глазах его промелькнула искорка радости, выражение отеческой благосклонности или аристократического порицания. Лицо же осталось непроницаемым. Гарди все понимал. Ведь когда-то Ла Валетт был пленен корсарами и испытал все тяготы рабской жизни галерного гребца. Такие испытания меняют людей, ожесточают их сердца, отдаляют друг от друга. Кристиан и великий магистр находились на разных полюсах этого мира.

— Медлить нельзя. Лазутчики сарацин высадились на берег, значит, и флот уже неподалеку. У нас всего один день, самое большее — два. Где ударят турки, месье Гарди?

— Здесь, ваша светлость. Шпионы сошли на берег с восточной стороны, мне думается, они направлялись на юг.

— В Марсамшетт?

— Так точно, ваша светлость. Турки самоуверенны и полны решимости. Их галерам потребуется якорная стоянка. Они жаждут обрадовать султана скорой победой.

— Я придерживаюсь того же мнения.

— В этом случае форт Сент-Эльмо — ключ к победе, ваша светлость.

— Ключ ко всему, месье Гарди, — к нашему триумфу или поражению. Захватив Сент-Эльмо, они смогут встать на якорь. Пристав к берегу, сумеют добраться в любую часть острова, блокируют Большую гавань, ударят со всех направлений. Одно за другим сомнут наши укрепления и не спеша раздавят нас.

— Мы помешаем им, ваша светлость.

— Таков наш план. — Ла Валетт пробежал пальцами по цепи на шее, полагавшейся ему по титулу, провел ладонью по краям креста святого Иоанна. — Поспешите. Возьмите моего племянника, шевалье Анри де Ла Валетта, скачите в Мдину и передайте губернатору Месквите, чтобы отправил сюда свою пехоту. Именно на этом берегу Большой гавани враг нанесет свой главный удар.

Кристиан Гарди с почтением поклонился. Гроссмейстер рисковал многим, решив оставить Мдину без защиты, полагаясь на свое предчувствие. Но столицу Мальты можно было сдать. Лишь в фортах Сент-Эльмо, Сент-Анджело и Сент-Микаэль рыцари объединятся, дабы сойтись в схватке с врагом и решить свою судьбу. Зал совета все еще пребывал в молчании, когда Гарди ушел.

Глава 2

Чья-то рука крепко сжала его плечо.

— Ты обладаешь храбростью льва, упрямством быка и ушами нескольких мертвых турок. Необыкновенное сочетание, Гарди.

Позади, в полумраке освещенного свечами коридора раздался хриплый голос и возникла седая голова рыцаря Большого Креста Лакруа. Кристиан обернулся приветствовать его.

— Я в долгу перед вами, сир, за поддержку на Священном собрании.

— А я перед тобой за твою настойчивость, — улыбнулся бывалый солдат, а его лицо исказилось дружелюбными морщинками. — Твой подвиг должен стать примером для наших молодых братьев.

— Многие члены совета с вами бы не согласились.

— Пусть. Ни один совет не способен ходить в атаку, брать на абордаж корабли и протыкать мечом горло неверного. В час опасности решения принимают воители, а не священники и политики.

— Вы и сами почтенный ветеран многих сражений.

— Я всего лишь старик. Но старики многое видят. И слышат. — Он похлопал Гарди по руке и зашагал рядом. — На каких четырех принципах, лепестках нашего креста, зиждется орден Святого Иоанна?

— На благоразумии, умеренности, стойкости и справедливости.

— Среди нас есть те, кто позабыл о них. Эти рыцари пали духом, едва узнав о приближении турок.

— Под гнетом опасности вера способна воскреснуть.

— А боевой дух может быть сломлен. Вражда разгорается, а соперничество процветает. Ты нажил врагов, Гарди.

— Приор Гарза?

— Змея.

— Де Понтье?

— Скорпион в союзе со змеей. Он расчетлив, беспощаден и, кроме того, возмущен нашим пребыванием на острове. Пока великий магистр не запретил дуэли, де Понтье нанес немало ран.