Кровавые скалы - [102]

— И не зря.

— Такую громадину не так просто одолеть. Таран отскакивает от камней и земли.

— Значит, придется их убрать.

— Чем, Кристиан?

— Тем, что лучше всего годится и чего они никак не ждут. Отправим к ним нашего фра Роберто.

Святой отец от души расхохотался шутке. Собравшиеся вокруг защитники проверяли мушкеты, подтачивали сабли, кое-кто склонил голову в молитве перед схваткой. На смену рвению пришло унылое смирение.

— Мне нужны зоркие и скорые на ноги.

— Мы все готовы пойти.

— Восьмерых достаточно, а еще восемь человек прикроют нас, пока мы будем наступать.

— Наступать? Ты хочешь сказать — атаковать?

— Да, именно через этот проход.

— Невозможно.

— Мы каждый день творим невозможное, — сказал Гарди, собирая оружие. — И башню эту мы непременно возьмем.

— Я с тобой, Кристиан.

— И я.

— Я тоже хочу ударить язычникам в самое сердце.

Вокруг Гарди собиралась толпа.

Кристиан поднял руку:

— Благодарю вас, братья. Не медлите. Пойдете вместе с командором Кларамоном и шевалье де Перейрой.

— Какое оружие выбрать?

— По две аркебузы на каждого. Времени на перезарядку не будет.

— А взрывчатку?

— Оставьте. Захватим это чудовище и опрокинем его из пушки и мушкетов прямо на головы его создателей.

— А что делать нам, Кристиан? Сидеть и дожидаться вашего возвращения?

— Закройте проход сразу же, как мы уйдем. Пойдете за нами, как только мы заберемся наверх. Либо мы сумеем приставить лестницы к каждому уровню, либо погибнем.

Завершались последние приготовления, люди обнимались, осеняя себя и друг друга крестным знамением. Фра Роберто благословил всех.

— Доброго вам пути, перебейте вонючих псов. Чем бы вы ни воспользовались, какое бы средство ни взяли, в нем огонь Божий. Да выжжет он нечестивые глотки до самого брюха!

— Снадобье, того и гляди, заодно и нас прикончит, фра Роберто.

Гарди, кивком велев своим людям следовать за ним, направился к пролому. В считанные секунды он выбрался наружу и где ползком, а где короткими перебежками стал приближаться к цели. За ним, перемахивая через ямы и рытвины, вплотную к парапету спешили остальные. В гуще сражения никто не увидел их появления. Немногие заметят в дыму и пламени нескольких бегущих солдат.

Кристиан прижался к шероховатому дереву балки. С близкого расстояния колосс подавлял гигантскими размерами, закрывал небо, от его вида перехватывало дух. Англичанин обернулся и посмотрел на полуразрушенные стены Биргу, но увидел лишь дым, копошащуюся массу карабкавшихся и падавших турок. На какое-то время об осадной башне словно забыли.

— Они гостей не ждали — надо бы их поприветствовать.

— Вот и поприветствуем — сталью и порохом!

Воины стали подниматься.

Люка попытался примкнуть к группе. Когда последнее отверстие было заделано, он с коротким мечом в руке выступил вперед. Его появление осталось незамеченным. Мальчик постоянно бросался туда, где враг проявлял упорство. Люка попытался прорваться вперед, но тут его обхватила сильная рука фра Роберто.

— Если я и великоват для таких затей, то ты — мелковат.

Мальчик попытался вырваться из объятий священника.

— Я везде сражался — буду сражаться и здесь!

— У каждого свой удел, сын мой.

— Слышал, как сказал Кристиан? «Мне нужны зоркие и скорые на ноги». Я таков и есть.

— Может, и таков, только малость недогадлив, как я погляжу.

— Ничего, мой час настанет.

— Не сегодня.

— Отпустите меня, святой отец. Богу угодно, чтобы я сражался вместе с ними.

— Ему угодно, чтобы я держал тебя, пока ты не перестанешь молоть чушь.

— Я пойду с ними! Я должен пойти!

— Никуда ты не пойдешь.

Люка тщетно пытался высвободиться.

— Поспешность суть грех, сын мой.

— Я солдат. И ты не имеешь права не пускать меня в бой.

— Нечего меня уговаривать. Я фра Роберто.

Пролом, через который прошли Гарди и его группа, был заделан. Люка едва не визжал от злости, но поделать уже ничего не мог.

— Ну почему, почему, святой отец? Почему вы не позволили мне прикончить язычников и поддержать в бою собратьев?

— Скажи, почему Кристиан Гарди всегда побеждает? Да потому, что у него, кроме отваги, еще и голова на плечах. Так что, Люка, не забывай о своей голове.

— Как же ты мне надоел, старый святоша!

Фра Роберто, наградив мальчика звонкой оплеухой, ослабил хватку.

— Подумай хорошенько.

Мальчик неуверенно улыбнулся, признавая правоту фра Роберто. Быть мужчиной значит уметь отбросить в сторону сантименты. А быть солдатом — это не только ловко стрелять из пращи или лихо размахивать клинком.

— Простите меня, святой отец.

Фра Роберто крепко сжал протянутую руку.

— Мир восстановлен. Но впереди еще куча работы. Нам предстоит привести в порядок осевшую крышу бастиона и дождаться прибытия наших братьев из логова язычников.

— Что задумал сеньор Гарди?

— Нечто дьявольское, можешь быть уверен.

Фра Роберто постоял немного, прислушиваясь к шуму битвы. «Снадобье того и гляди заодно и нас прикончит, фра Роберто… Снадобье… и нас прикончит…» Где-то в подсознании шевельнулись иные мысли, зародилось беспокойство. В памяти всплывали образы чернокожего мавра, Юбера, великого магистра. Мышьяк отравил Ла Валетта, от него поредела его борода, он заставил великого человека пасть на колени. А сухопарый послушник обнаружил каломель, обычное слабительное, совершенно безвредное средство. Болезнь возникла после втираний мазей, после приема рвотного камня, то есть недуг пришел в результате приема этих снадобий. Никто ничего не заметил, потому что именно на это и рассчитывал предатель. Умный предатель.