Кровавые ангелы - [6]

Искаван взял нечестивый символ своего статуса и бережно прижал его к груди, как отец ребенка. Крозиус в его руке светился в инфракрасном диапазоне, и жар нарастал по мере того, как смыкались пальцы. Оружие вздохнуло, обрадованное близостью хозяина, взволнованное перспективой предстоящего дела. Шепотом бормоча отвратительную литанию, темный апостол опустил состоящий из клинков диск и навершие жезла в бадью, стоящую под пыточными козлами Танкреда, и размешал в ней густую свежую кровь. Соприкоснувшись с проклятым оружием, жидкость стала быстро испаряться.

— От пожаров измены, — прогудел Искаван, — к крови возмездия.

Танкред поднял свой нейрощуп над телом илота, позволяя тому увидеть осенившую его смерть.

— Именем Лоргара, возлюбленного сына Хаоса…

Мучитель погрузил жезл в живот раба и распорол его, наслаждаясь воплями.

Несущие Слово, стоявшие вокруг и наблюдавшие за происходящим, хором воскликнули:

— Воздадим ему хвалу!

Искаван воздел влажный крозиус к серым небесам, вновь повторяя ритуал осквернения, как это было прежде в бесчисленных мирах перед бесчисленными победами. Он бросил взгляд на Танкреда, который согнулся над вывалившимися внутренностями жертвы.

— Что ты видишь?

Впервые в жизни, напрягая все силы, Танкред солгал господину.

— Смерть идет. Лоргар смотрит на нас… — слова почти душили его. — Мы насытим жажду богов.

Черное сердце сжалось в груди Танкреда, и он уставился на внутренности в тревоге и ужасе. Петли выпущенных кишок, брызги крови, расположение органов, их очертания казались ужасными и зловещими. Он видел признаки удивительной и невероятной, обретающей жизнь силы. Она была столь крепка, что затмевала и самого Танкреда, и его господина. Игра света и тени усложнилась и стала неясной. Предсказатель-гаруспик не чувствовал уверенности и не понимал, где появится эта сила, но определенно видел последствия — разрушение и крах.

Наконец Мучитель оторвался от страшного зрелища. Финальное истолкование тревожного пророчества: ни Танкред, ни Искаван не дотянут до конца событий, ими же затеянных. В пристальном взгляде темного апостола мелькнуло нечто вроде подозрения.

— Это все, что ты видишь, Танкред?

Слова чуть не сорвались с губ, они так и просились наружу, но Мучитель был уверен: роковое предсказание разъярит Искавана до такой степени, что первым испытать на себе мощь недавно окровавленного крозиуса придется ему самому. Надеясь, что это сойдет за почтение, Танкред потупился и помолился богам, прося избавить его от немилости господина.

— Я вижу смерть, владыка.

— Хорошо. — Искаван цепью прикрепил к запястью свое дергающееся, нетерпеливое оружие. — Мы обратим Слово к нашим противникам и будем наблюдать, как они прислушаются… Или умрут.

Вливаясь в наступающее воинство, космодесантники Хаоса начали выкрикивать темные гимны и мантры, а Танкред понял, что вновь обретенный страх беспокоит его, как свежая рана.

Весть о жестокой смерти Симеона похоронным звоном прокатилась по рядам. Это был почти физический удар, который приняли на себя все оборонявшие окраину Некрополиты Кровавые Ангелы. Герой Виргона VII, подавивший мятеж на Такстеде, и воин, награжденный за кампанию на Алконисе, просто исчез, бесследно уничтожен. Брата-капитана чтили и уважали все космодесантники ордена. Они веками воевали плечом к плечу, каждый помнил жизненный путь этого смелого офицера. Сам Рафен едва не погиб на Иксионе, остановленный в дюйме от замаскированной мины, — Симеон заметил ее в последний момент. Теперь, рассматривая пятно обугленной земли на месте гибели капитана, Кровавый Ангел вдруг понял, что память о той минуте ускользает от него, словно ее тоже выжег сгусток плазмы. Старшим по званию офицером стал Корис — старый боевой пес, похоже, собирался отплатить за смерть капитана и взять кровавую дань с Несущих Слово. Но Рафен знал ветерана лучше остальных космодесантников и видел то, чего не замечали другие, — признаки душевного страдания, которое охватило бывшего наставника.

Хотя Корис и предпринял все возможное, желая ободрить и воодушевить воинов, внезапная гибель Симеона нанесла по боевому духу тяжелый удар. Их воля словно истекала кровью на траве.

Рафен видел радостное возбуждение во вражеских рядах, вызванное тем, что свежие силы Несущих Слово присоединились к сражению. В тот миг он не сомневался: его братьям, Кровавым Ангелам, предстоит умереть здесь, на руинах Некрополиты. Вражеское силовое оружие сверкнуло вдалеке нечестивой вспышкой, и предатели испустили одобрительный рев. Они отступили, словно волна темно-рубинового цвета отхлынула от берега, чтобы вернуться и ударить с новой силой. Враги обрушились на Кровавых Ангелов. Оружие Рафена грохотало, ствол выплевывал огонь, снаряды размером с кулак рвали тела врагов, но звук, который заставил сжаться сердце, пришел сверху. Это был свист рассекаемого воздуха, который накрыл все поле битвы.

Рафен взглянул вверх. Сквозь низко нависшие облака прорвались красные десантные корабли. «Громовые ястребы» ощетинились ракетами и пушками, в каждом наверняка находилось немалое число космодесантников, готовых вступить в бой. Инверсионные следы в воздухе, а также орудийный дым не позволили определить точное количество кораблей. «Ястребы» заложили петлю и развернулись над рядами Несущих Слово.